Заявил о пытках – оказался в психлечебнице: как в Крыму применяют карательную психиатрию

Большинство крымских политических заключенных на этапе предварительного следствия проходят через процедуру принудительной психиатрической экспертизы. Это еще не карательная психиатрия в полном смысле слова, но уже что-то большее, чем просто лишение свободы.

Как в реальности выглядит процесс психиатрической экспертизы, кому ее проводят, а также о том, кто стал первой жертвой полноценной карательной психиатрии в оккупированном Крыму, читайте в материале нашего крымского корреспондента.

Когда экспертизу должны проводить по закону и как на самом деле

Формально российское законодательство, временно применяемое на территории Крыма, предполагает, что назначение судебно-психиатрической экспертизы в отношении подозреваемых или обвиняемых является обязательным только в трех случаях – когда есть подозрения, что они подвержены наркомании, педофилии, или есть сомнения во вменяемости этих лиц (статья 196 УПК РФ).

При этом сомнение в их адекватности должно быть подкреплено серьезными фактическими основаниями (статья 195 УПК РФ). Например, такими основаниями могут быть справки о том, что данное лицо ранее наблюдалось у психиатра, нарколога или получало образование в учреждении для лиц с отставанием психического развития. Также это могут быть заявления самого подследственного о том, что у него есть психопатологические переживания, галлюцинации и так далее.

Но есть и несколько размытых формулировок, которые дают возможность следователям отправлять на такую экспертизу любого подозреваемого без наличия реальных и существенных оснований. Например, это могут быть показания нескольких свидетелей о том, что отправляемый на экспертизу человек вел себя неадекватно. Причем в крымских резонансных политических делах следователи для перестраховки оформляют такие экспертизы практически всем без исключения фигурантам.

Психиатрические пытки в больнице

Одним из первых принудительную психиатрическую экспертизу в качестве элемента преследования испытал на себе заместитель Меджлиса крымскотатарского народа Ильми Умеров. 18 августа 2016 года его прямо из больницы этапировали в психиатрическую лечебницу и поместили в стационар. По его словам, вся экспертиза заключалась в нескольких беседах с врачами, однако продержали при этом его в стационаре три недели, а максимальный срок экспертизы составляет 28 дней с возможностью продлить по решению суда до 90 дней.

Ільмі Умеров. Фото: Громадське

“По большому счету это все вместе взятое является сильным психологическим давлением, которое можно назвать пыткой. Потому что, если нормального человека поместить в такие условия, он через некоторое время будет уподобляться тем, кто рядом с ним находится. В палате нет двери: все крики, маты, описался, обкакался, повздорили, еще что-то – круглосуточно все это слышишь и видишь”, – рассказывал об этой экзекуции Ильми Умеров.

С тех пор через такую психологическую пытку прошли десятки фигурантов дел по членству в “Хизб ут-Тахрир”, в том числе координатор движения “Крымская солидарность” Сервер Мустафаев, анархист Евгений Каракашев и украинский националист Олег Приходько, обвиненный в “диверсии” Андрей Захтей и многие другие.

Пугающий прецедент

Однако помимо отработанной практики судебно-психиатрических экспертиз в рамках следственных действий на полуострове появилось и дело, в котором вместо колонии приговором предусмотрено принудительное лечение в психиатрической больнице. Это дело в отношении ялтинского активиста Юнуса Машарипова.

Появлению дела предшествовали пожары в ялтинских лесах. Силовики обвинили в этом местного активиста Юнуса Машарипова, найдя в гараже, где он делал ремонт, самодельное взрывное устройство зажигательного действия. Также, по версии ФСБ, он якобы планировал взорвать храм Святого Архистратига Михаила в поселке Ореанда и для этого заготовил неподалеку схрон со взрывчаткой.

Юнус Машаріпов. Фото з сайту article20.org.

Сам Машарипов в суде неоднократно заявлял о том, что его пытали током и открытым огнем, вынудив дать признательные показания. Помимо этого, во время следствия у него были насильно взяты образцы биологического материала, которые потом оказались на взрывном устройстве.

Немного вменяемый – в самый раз для приговора

В ходе следствия проводилась судебно-психиатрическая экспертиза, поскольку уголовное дело имело определенный резонанс. Эксперт пришел к выводу, что Машарипов имеет психическое расстройство, но при этом может отвечать за свои поступки. В 2018 году “судья” “Ялтинского городского суда” Владимир Романенко приговорил его к четырем годам колонии общего режима. На свою беду Машарипов с приговором не согласился и стал его последовательно обжаловать.

Коллегия “Апелляционного суда Крыма” под председательством “судьи” Людмилы Капустиной в приговоре не усмотрела никаких нарушений, за исключением протокола первого допроса Машарипова, который был подписан под пытками в отсутствие адвоката, и первого документа уголовного дела – рапорта об обнаружениях признака преступления. Приговор был оставлен в силе, а в мотивировочной части исключены из числа доказательств эти два документа.

Концы в диагноз

Позже кассационная инстанция отменила приговор и вернула дело в “Ялтинский суд”: вероятней всего, из-за тех самых исключенных доказательств. Ибо в этом случае появлялись вопросы к следователям относительно пыток. Формальной причиной стало нарушение права на защиту, поскольку за время предварительного и судебного следствия у Машарипова поменялось 11 государственных адвокатов.

К этому времени “раскрытие лесных поджогов” уже пошло в зачет местным силовикам и принципиального значения исход пересмотра дела не имел. Но так называемые косяки в виде принудительного забора биологического материала и признаний под пытками надо было как-то “зачистить”. 

Видимо, из этих соображений “судья” Сергей Смирнов решил все объяснить психической невменяемостью подсудимого и назначил по его делу повторную судебно-психиатрическую экспертизу. Согласно ее выводам, Машарипова вдруг признали полностью психически невменяемым. Теперь все заявления подсудимого про беспредел со стороны сотрудников ФСБ объяснили просто бредом психически больного человека.

Сработано грязно

Пересмотр дела по такому деликатному поводу проходил с многочисленными нарушениями стандартов доступа к справедливому правосудию. Сотрудники ФСБ, дававшие показания в качестве свидетелей, общались с “судьей” Смирновым в его кабинете, Машарипов был лишен права на последнее слово, а защите отказывали практически во всех ходатайствах.

В частности, адвокат Алексей Ладин несколько раз пытался добиться вызова в суд и допроса обоих экспертов, которые выполняли судебно-психиатрические экспертизы и пришли к противоречивым выводам. Однако “судья” Смирнов, не обладая специальными познаниями в области психиатрии, допрашивать экспертов в процессе отказался и выбрал то заключение, которое сам посчитал более подходящим.

Приговором от 3 марта 2020 года Машарипов признан лицом, с которого снимается уголовная ответственность в связи с психическим расстройством, однако при этом “суд” постановил отправить его на принудительное лечение в стационар психиатрической больницы. Апелляция в очередной раз выявила нарушения, связанные с оценкой доказательств в суде первой инстанции, и исключила часть из них как недопустимые. При этом принудительное лечение осталось в силе.

Шансов почти не осталось

Кассационную инстанцию формулировки “Верховного суда Крыма” в очередной раз не устроили: в “Третьем апелляционном суде общей юрисдикции” оказались не готовы вводить в силу решения, в которых остаются недоработки в виде недопустимых доказательств. Поэтому дело снова отправили в апелляцию.

На этот раз крымский “суд” не стал вникать в нюансы уголовно-процессуального права, и в апреле этого года коллегия судей под председательством “судьи” Аллы Овчинниковой просто исправила “недоработки”, признав ранее недопустимые доказательства вполне уместными и соответствующими. При этом в очередной раз “судьи” отказались вызвать на допрос экспертов и сами дали трактовку противоречиям двух экспертиз, по сути самолично поставив диагноз о невменяемости Машарипова. Рассмотрение жалобы заняло не больше двух часов.

Адвокат Алексей Ладин не сомневается, что в таком виде приговор “Верховного суда Крыма” устроит кассационную инстанцию и судьба Машарипова будет окончательно связана с нахождением в психиатрической больнице.

Драматизм ситуации заключается в том, что в отличие от лишения свободы подобный приговор не имеет срока, – подсудимого будут содержать в лечебнице для душевнобольных столько, сколько посчитают нужным врачи этого заведения.

Артем Гиреев, специально для ZMINA, из Крыма