Челебиджихановцы: преследование крымскотатарских добровольцев стало новым трендом ФСБ

Когда говорят о репрессиях в Крыму, то чаще вспоминаются дела крымских мусульман, которых российские силовики записывают в члены религиозно-политического объединения “Хизб ут-Тахрир” и которым дают огромные сроки по статьям террористической направленности. В то же время среди приоритетов работы ФСБ в Крыму с позапрошлого года популярным остается “тренд”, о котором мало кто знает за пределами полуострова. Речь идет о крымских татарах, которые получают от 4 до 11 лет колонии строгого режима за то, что имели или могли иметь отношение к добровольческому формированию “батальон имени Номана Челебиджихана”. На днях Кировский районный суд отправил на шесть лет в колонию очередного члена этого добробата Меджита Аблямитова.

Как проходят судебные заседания по таким делам и кто эти люди, которых сегодня в Крыму судят по статье, созданной под чеченских боевиков, читайте в материале.

Предыстория 

В сентябре 2015 года лидеры крымскотатарского народа организовали продовольственную блокаду оккупированного Крыма, чтобы прекратить поставки украинских продуктов питания на неподконтрольную территорию. В это же время крымскотатарский бизнесмен Ленур Ислямов заявил о создании добровольческого формирования – батальона имени Номана Челебиджихана. Ключевой целью создания этого подразделения, по словам Ислямова, было участие в освобождении Крыма от российских захватчиков. Однако на начальном этапе представители добробата активно включились в прямые действия на границе с Крымом по обеспечению продовольственной блокады. 

Чуть позднее произошел подрыв линий электропередач, поставляющих электричество на полуостров. Так началась “энергетическая блокада”, в ходе которой Ислямов и представители его подразделения, по версии российских силовиков, не давали возможности провести работы по восстановлению линий электропередач. В связи с этим в отношении самого Ислямова в России было возбуждено уголовное дело, квалифицированное по статьям “Диверсия” и “Организация незаконного вооруженного формирования”. А все люди, имевшие отношение к добровольческому батальону имени Номана Челебиджихана, стали потенциальными фигурантами уголовных дел за участие в незаконном вооруженном формировании. 

Правовые обоснования

Исходя из материалов уголовных дел, которые уже рассмотрены в подконтрольных российским властям судах Крыма, позиция обвинения строится на трех фактах. Первый – батальон имени Номана Челебиджихана не является зарегистрированной организацией на территории иностранного государства. Это действительно так. Как пояснял сам Ислямов, он всего лишь призывал присвоить созданному “крымскотатарскому батальону” имени Номана Челебиджихана номер воинской части. В то же время в Меджлисе крымскотатарского народа утверждали, что пошли дальше этих призывов и все материалы по данному вопросу передали президенту Украины Петру Порошенко и главе МВД Арсену Авакову. Однако в Национальной гвардии Украины, которая входит в систему Министерства внутренних дел Украины, отмечали, что заявления о создании в их структуре “крымскотатарского батальона” остаются пока на уровне заявлений, которые не закреплены законодательно. 

Второй базовый факт обвинения – на вооружении этого подразделения имелось в большом количестве летальное оружие. В материалах уголовных дел, включая дело в отношении самого Ленура Ислямова, утверждается, что участники добробата были вооружены автоматами Калашникова, пистолетами Макарова, а также имели в распоряжении несколько автоматических станковых и ручных гранатометов. Эта информация у российских силовиков появилась из показаний нескольких “свидетелей”, которые якобы добровольно сдались правоохранителям и заявили о своем выходе из этого подразделения. Других убедительных доказательств наличия арсенала летального оружия в судах пока представлено не было. 

Третий факт, на котором строится обвинительное заключение по таким делам, – доказательства о непосредственном участии того или иного лица в деятельности батальона имени Номана Челебиджихана. Эти утверждения базируются на материалах в СМИ, как это было сделано в отношении журналистки телеканала АТР Гульсум Халиловой, которую заочно арестовали по обвинению в том, что она являлась членом этого подразделения, только опираясь на ее же сюжеты о батальоне. Другим источником доказательств служат показания все тех же упомянутых выше “свидетелей”, а также ранее осужденных лиц, которые пошли на сделку со следствием и время от времени дают показания, нужные ФСБ. 

Февзи Саганджи – строитель

Первым задержанным по делу об участии в батальоне имени Номана Челебиджихана стал житель керченского пригорода Февзи Саганджи, которого арестовали 11 апреля 2018 года. В его истории очень многое остается неясным. Например, со слов подсудимого, за полгода до ареста при возвращении в Крым сотрудники ФСБ с использованием физической силы заставили его подписывать какие-то документы. После этого длительное время он оставался на свободе и вне подозрений. Также он заявил, что после повторного задержания к нему применялись незаконные методы следствия, что в общем контексте работы местных силовиков не исключено. 

При этом свою вину Саганджи не признал. В суде заявил, что после оккупации Крыма длительное время проживал с супругой и дочкой в Херсоне, работал сначала координатором для переселенцев в благотворительном фонде “Здоровье и Милосердие”, а затем таксистом и на стройках. Осенью 2017 года он решил вернуться в Крым. А через полтора года Ленинский районный суд приговорил его к десяти с половиной годам лишения свободы в колонии строгого режима. 

Эдем Кадыров – “телохранитель” Ислямова 

Тем временем среди задержанных “челебиджихановцев” в январе 2019 года оказался Эдем Кадыров, которого российская пропаганда записала в “личные телохранители Ислямова”. О задержанном мало что известно, кроме того, что он признал свою вину и заключил досудебное соглашение со следствием. Это позволяет предположить, что он активно давал показания относительно других участников добровольческого формирования. За добросовестное выполнение условий доследственного соглашения Эдем Кадыров получил всего четыре года колонии, что вполовину меньше минимального срока по данной статье. 

Задержание Эдема Кадырова. Фото: ForPost

По словам адвоката Айдера Азаматова, в ходе судебного следствия по другому уголовному делу в отношении Меджита Аблямитова, которого обвиняют в аналогичном преступлении, Кадыров давал показания как свидетель и опознал подсудимого, несмотря на то что принимал участие в заседании посредством видеоконференцсвязи и с трудом мог видеть фигуру человека за решеткой.    

Дилявер Гафаров – парикмахер 

Еще одним человеком, против которого дал показания Кадыров, оказался житель этого же района – Дилявер Гафаров. По версии обвинения, он состоял в личной охране Ислямова, запускал беспилотники и рыл окопы в районе дислокации добровольческого батальона. Сам Гафаров в суде свою вину не признал и заявил, что никогда в батальоне Челебиджихана не состоял, а работал парикмахером в Киеве на телеканале АТР, который принадлежит все тому же Ленуру Ислямову. 

Дилявер Гафаров. Фото: Крымская солидарность

В суде Гафаров утверждал – с телеканала он как раз и ушел из-за того, что Ислямов настойчиво требовал от него, чтобы он вступил в члены добровольческого батальона. Свою позицию Гафаров строил на том, что никогда не вернулся бы в Крым, если бы действительно принимал участие в деятельности добробата. Показания свидетелей Гафаров назвал “оговором по заданию Ислямова”. При этом сам Ислямов заявил, что Гафаров не имеет отношения к его телеканалу. Суд приговорил крымского татарина к десяти годам в колонии строгого режима.

Айдын Мамутов – участник АТО

В одну колонию с Гафаровым попал еще один “челебиджихановец” из Бахчисарая Айдын Мамутов, о котором практически ничего не было известно до тех пор, пока он не выступил в качестве свидетеля по делу в отношении Меджита Аблямитова, обвиняемого в том же преступлении. Со слов адвоката Айдера Азаматова, который осуществлял в суде допрос свидетеля Мамутова, последний долгое время воевал на Востоке Украины, получил контузию. На территории батальона Челебиджихана он находился в период ротации перед очередным участием в боевых действиях. Как он потом попал в Крым и каким образом проходил суд по его делу – пока не известно.

Айдын Мамутов. Фото с личной страницы в фейсбуке

Примечательно, что, по словам Азаматова, в качестве свидетеля Мамутов регулярно подписывает какие-то протоколы представителям ФСБ. Сами протоколы ему читать не дают, но уверяют, что это очередные бумаги в отношении Ленура Ислямова. Между тем именно благодаря таким манипуляциям Мамутов оказался свидетелем в деле Аблямитова: якобы он отождествил его по фотографии и сообщил, что видел его в расположении крымскотатарского добровольческого батальона. В суде Мамутов заявил, что первый раз видит подсудимого, никогда его не встречал, не знает и никакого отождествления по фотографиям не делал. 

Нариман Межмединов – фермер 

Наименее известны подробности задержания и самого уголовного дела в отношении жителя Черноморского района Наримана Межмединова, которому на момент ареста исполнилось 55 лет. Вероятно, это связано с тем, что в момент, когда так называемый “Верховный суд Крыма” рассматривал апелляцию на меру пресечения, родственники обвиняемого категорически отказались общаться с людьми, пришедшими к суду поддержать Межмединова. 

Известно, что Черноморский районный суд приговорил его к восьми годам лишения свободы. После этого прокурор подавал апелляцию, поскольку приговор оказался ниже минимального предела наказания, предусмотренного за это преступление. Однако “Верховный суд Крыма” по каким-то причинам не принял его жалобу к рассмотрению. Сам Межмединов дважды подавал апелляцию, со второго раза ему это удалось, но апелляционная инстанция оставила приговор в силе. На сегодняшний день Межмединова уже перевезли в Краснодар для дальнейшего этапирования к месту заключения. 

Меджит Аблямитов – экспедитор 

В августе прошлого года силовики пришли с обыском к очередному добровольцу из Кировского района Меджиту Аблямитову. Он не отрицал, что состоял в батальоне, но не пошел на сделку со следствием. И дальнейшее судебное разбирательство по его уголовному делу ярко иллюстрирует технологию фабрикации таких дел, а также позволяет конкретно оценить качество доказательств, представленных следствием. Для примера: на одном из судебных заседаний было допрошено шесть свидетелей обвинения, ни один из которых не подтвердил, что был ранее допрошен следователем. 

Межит Аблямитов (справа). Фото с фейсбук-страницы матери обвиняемого.

Часть “ручных” свидетелей, которые регулярно давали показания по аналогичным делам, на этот раз не смогли ответить на простые и очевидные вопросы защиты. А упомянутый выше Айдын Мамутов и вовсе отказался от показаний, которые он якобы дал в ходе следствия. Все это сильно подрывает убедительность показаний свидетелей, на которых строится версия обвинения. Более того, в суде выяснилось, что Меджит Аблямитов состоял в подразделении “Аскер”, которое в отличие от батальона Номана Челебиджихана является зарегистрированным объединением. Причем в деле нет сведений о том, что это объединение располагало летальным оружием. “Аскеровцы” жили в одних палатках с “челебиджихановцами”, но их действия не вписываются в определение уголовной статьи, по которой судят участников добровольческого батальона.

Сам Аблямитов во время выступления с последним словом подчеркнул, что не брал в руки оружия, не причинил никому зла и, вступая в батальон, не имел цели совершать какие-либо преступные действия. Ни один из свидетелей, допрошенных во время процесса, также не смог подтвердить, что он видел его с оружием или в тактических учениях других членов добровольческого батальона. Несмотря на это, судья Игорь Дегтярев приговорил его к шести годам колонии строгого режима и году ограничений. По меркам остальных “челебиджихановцев”, приговор оказался мягким, ниже минимального предела, обозначенного за эти преступления. Однако если принять во внимание, что, по сути, срок был дан только за проявление гражданской позиции, то приговор не выглядит таким уж мягким. Впрочем, в Крыму довольно часто за гражданскую позицию судят гораздо строже, чем за реально опасные преступления. 

Артем Гиреев, из Крыма, специально для ZMINA