Сталинский процесс в путинской России
Процесс над нашим коллегой Владиславом Есипенко, который в эти дни проходит в Крыму, все в большей степени походит на процессы сталинской эпохи. Тогда арестованным ведь тоже не предъявляли реальных обвинений, зато обвиняли в шпионаже в пользу целого букета разведок.
И хотя любой, кто следил за ходом такого показательного процесса, прекрасно понимал, что это не так, тем не менее сомневаться в “правдивости” выводов следствия никому даже в голову не приходило. Тем более, что в таком “суде” не срабатывало ничего. Можно было каяться в несовершенных преступлениях, можно было отрицать вину, можно было доводить обвинения в свой адрес до настоящей фантасмагории, как это сделал, между прочим, бывший большевистский вождь Николай Бухарин, тоже журналист. Никакого значения это не имело, так как приговор был состряпан заранее и задачей судей было просто его огласить. Разве что расстрелов теперь нет, но 20 лет лагерей – вполне распространенный приговор, зачастую равный “высшей мере”.
Процесс над Есипенко – такой же, уверен, нелепый политический процесс, в ходе которого обвинения буквально рассыпаются на глазах, но это совершенно не волнует суд. На последнем заседании адвокатам удалось доказать, что граната, в хранении которой обвиняют журналиста, просто физически не могла бы поместиться в бардачок его автомобиля. Прокурор реагирует незамедлительно: статью об изготовлении взрывного устройства просит изменить на статью о его переделке. Примерно так же в суде реагируют на ходатайство об изменении меры пресечения журналисту в связи с состоянием его здоровья. Есипенко оставляют в изоляторе.
Но, может быть, все дело не в том, могут или нет чего-либо добиться в этом процессе защитники Есипенко? Может быть, стоит просто писать слово “суд” в кавычках – тем более, когда речь идет не просто о российском правосудии, а об его крымском измерении. Ведь на оккупированном и аннексированном Россией полуострове мы уже восьмой год подряд наблюдаем эксперимент по окончательному подчинению правосудия установкам силовых структур.
Когда человека судят по заведомо ложному обвинению и даже не стараются это обвинение доказать, то понятно, что судят не ради того, чтобы установить справедливость, а ради того, чтобы получить еще одного заложника. Ради того, видимо, чтобы судебный процесс работал на пропагандистскую картину “осажденной крепости”, против которой строят козни все спецслужбы сразу. А в Крыму, разумеется, прежде всего украинские.
Ведь это не российский президент Владимир Путин принял решение об оккупации Крыма. Это украинский президент Владимир Зеленский, как мы узнали недавно от российского руководства, покушается на “территориальную целостность” России, когда говорит о Крыме. Понятно, что Киев в этой ситуации просто обязан вербовать диверсантов и террористов. И понятно, что в этой логике любой, кто говорит правду, – шпион.
Виталий Портников, журналист, обозреватель
Матеріал підготовлений в межах програми авторів-амбасадорів на підтримку українських в’язнів Кремля #SolidarityWords, яку реалізовують Український ПЕН та Центр прав людини ZMINA.
