В упор не видят: оккупационные власти не реагируют на разжигание вражды против крымских татар

Год назад, в годовщину депортации крымскотатарского народа, в российском сегменте соцсетей появился ролик с провокационным названием “Депортация крымских татар: справедливость или геноцид?”. Ролик содержал ряд оскорбительных высказываний в адрес коренного народа Крыма и вполне мог бы подпадать под понятие экстремизма. Того самого экстремизма, с которым очень любят бороться российские силовики на оккупированном полуострове.

Чем закончился правовой эксперимент обращения в крымские правоохранительные органы по факту разжигания вражды к крымским татарам, читайте в материале ZMINA. 

Андрій Рудий. Фото зі сторінки www.kont.ws

С искажением в 217 раз

Очередным желающим “хайпануть” на беде крымскотатарского народа стал историк из российского города Дзержинск Андрей Рудой, который в местных кругах сделал себе имя на публичном одобрении действий Сталина и вообще риторике вокруг идей коммунизма. Этому посвящен его ютуб-канал “Вестник бури”, где и был в прошлом году размещен оскорбительный для крымских татар контент. Причем размещен строго в день скорби с вероятным расчетом на то, что реакция на публикацию в этот период будет острее, а просмотров больше. 

Содержание самого ролика впоследствии раскритиковал известный российский исследователь крымского партизанского движения Владимир Поляков, который является автором монографии “Партизаннаме” и книги “Крымские татары в Великой Отечественной войне”. Поляков заявил, что Рудой в своем выступлении ссылался на неназванные источники информации, которые историк в свою очередь готов поименно опровергнуть. Судя по приведенным цифрам, численность крымских татар в партизанском движении российским блогером была занижена в 217 раз.

Признаки преступления по возбуждению вражды

Если бы Андрей Рудой ограничился простым пересказом советских мифов, оправдывающих депортацию, оснований обращаться к местным борцам с экстремизмом у крымскотатарских активистов просто не имелось бы. Однако за 36 минут автор допустил по меньшей мере шесть высказываний с признаками разжигания (в российском законодательстве используется термин “возбуждения вражды”) вражды или ненависти в отношении крымских татар (“маниакально служили фашистам”, “массовое и активное предательство” и т.д.), и как минимум в трех случаях его высказывания демонстрировали намерения унижения человеческого достоинства по признаку национальной принадлежности в отношении все той же национальной группы (“депортация крымских татар была наиболее оправданной”). 

И возбуждение вражды, и унижение человеческого достоинства в отношении группы лиц по национальному признаку идеально укладывается в формулировку статьи 282 Уголовного кодекса России, которую до последнего времени российские силовики активно применяли к крымчанам на оккупированной территории. До частичной декриминализации в конце 2018 года по этой статье в Крыму было возбуждено не меньше десяти уголовных дел, половина из которых касалась крымских татар. 

В Центре экстремизма не видят преступления 

Учитывая такое рвение в борьбе с проявлениями межнациональной нетерпимости, крымскотатарская активистка Эльмаз Акимова направила в Следственный комитет РФ по Республике Крым и Севастополю заявление о преступлении по факту обнародованного в социальных сетях ролика Андрея Рудого про депортацию крымских татар. Заявление было юридически выверенным – с перечислением всех фактов, детальным обоснованием, почему данные высказывания могут возбуждать вражду или являться оскорбительными, и даже с указанием хронометража этих высказываний. 

Ельмаз Акімова. Фото з її фейсбук-сторінки

Однако в Главном управлении Следственного комитета в Крыму, куда поступило обращение, уголовного дела не завели. И даже не потрудились оформить доследственную проверку с отказным материалом. Вместо этого Акимовой пришло уведомление, что ее обращение переслали в Центр противодействия экстремизму, хотя такая “переадресация” не предусмотрена никакими нормами российского законодательства. А главные борцы с экстремизмом затем компетентно уведомили активистку, что внимательно все прочитали и никаких признаков правонарушений или преступлений в ролике Андрея Рудого не заметили. На основании чего они сделали такие выводы, в ответе не сообщалось. По всей вероятности, в “Центре Э” рассчитывали, что им поверят на слово.  

И в прокуратуре тоже не видят

Акимова на слово силовикам не поверила и направила жалобу в так называемую “Прокуратуру Республики Крым”. В этой жалобе она подробно пояснила надзорному ведомству, что сотрудники Следственного комитета нарушили требования уголовно-процессуального кодекса. Ведь в ответ на ее заявление правоохранители должны были назначить доследственную проверку, провести лингвистическую экспертизу текста и только на ее основании прийти к выводу о том, есть ли в высказываниях блогера признаки преступления или нет. 

Могли и не назначать, ответил активистке начальник отдела прокуратуры “Республики Крым” Андрей Алексеев. И пояснил, что следователи могли не рассматривать обращение Акимовой в том случае, если “в заявлении не содержится сведений, указывающих на признаки преступления”. Но мы-то помним, что заявление было юридически выверенным, с детальным описанием и обоснованием всех обстоятельств, в том числе “указывающих на признаки преступления”. А вот в надзорном ведомстве приняли сторону Следственного комитета и не усмотрели поводов для прокурорского реагирования. 

Круг замкнулся: жалобу вернули тому, на кого жаловались 

Эксперимент был бы незавершенным, если бы Акимова не запаслась терпением и не подготовила жалобу в Генеральную прокуратуру РФ – конечную инстанцию в этом вопросе. В своем обращении она попыталась донести до главных блюстителей законности мысль о том, что в региональной прокуратуре покрывают бездействие следователей и откровенно закрывают глаза на признаки экстремистского преступления. 

Вопреки ожиданиям про какую-нибудь хитрую правовую конструкцию, которая могла бы с точки зрения закона как-то оправдать “покрывательство” со стороны местной прокуратуры, ответ из главного надзорного ведомства России оказался простым до примитива. Там просто сообщили, что порядок обжалования предполагает прохождение жалобы по всем инстанциям, поэтому они перенаправили обращение в прокуратуру “Республики Крым”. В ту самую, на которую активистка, собственно, и жаловалась.

Этот ответ позволяет сделать сразу несколько выводов. Во-первых, в Генеральной прокуратуре РФ вообще не вчитываются в содержание жалоб. Во-вторых, нарушают собственное законодательство, которое запрещает “скидывать” жалобу тому, на кого жалуется заявитель. В-третьих, этот прием является универсальной формулой, которая исключает возможность дальнейшего обжалования любых противоправных действий силовиков. И наконец, главный вывод: даже самые аргументированные обращения в российские правоохранительные органы по вопросам возбуждения вражды к крымским татарам обречены на тотальное игнорирование и не являются эффективным методом защиты. По крайней мере, на данном этапе для российских борцов с экстремизмом эта тема точно не в тренде.

Вместо послесловия

Этот случай безнаказанности за публичное проявление ненависти к крымским татарам не является единственным. В позапрошлом году под новостью о памятных мероприятиях, посвященных годовщине депортации, жительница крымского села Насыпное Мария Литвиненко написала: “Правильно сделали, что их выслали”. Как рассказала общественная активистка Ирина Данилович, по этому факту в полицию она направила заявление и даже приходила давать пояснения. Однако в дальнейшем стражи порядка не сообщили ей вообще ничего о том, какое решение было ими принято по итогам поступившего заявления. После обращения в прокуратуру активистка получила ничем не подкрепленный ответ о том, что признаков преступления не обнаружено. 

Артем Гиреев, для ZMINA, из Крыма