Виновна в “незаконном хранении и распространении” правды: история преследования Ирины Данилович
“Зацени, что я сделала!”, – Ирина внезапно поворачивается спиной и показывает на свою шею. Там синеет татуированная надпись “Freedom is our religion”. Баннер с этой надписью в свое время долго закрывал сгоревший фасад здания Дома профсоюзов на Майдане в Киеве. Как-то в разговоре Данилович отметила, что баннер уже сняли, но фраза оттуда стала одним из мотиваторов для тех, кто остался вести свою борьбу в оккупированном Крыму. Ирина Данилович была среди них, а сейчас пополнила список крымских политзаключенных и ждет приговора крымского суда.
Чем занималась гражданская журналистка Ирина Данилович, зачем ФСБ понадобилось ее похищать и как сегодня в суде фальсифицируют доказательства по ее уголовному делу – читайте в материале.
Фото: фейсбук-страница Ирины ДаниловичМедсестра со штативом
В первый же год после оккупации россиянам удалось практически полностью “зачистить” информационное пространство Крыма от независимых медиа и журналистов. За ними следили, их задерживали, у них проводили обыски, им прямо угрожали арестом … и они покидали Крым.
Информации о ситуации на полуострове становилось все меньше. И тогда на полуострове появилась “гражданская журналистика”. Люди, которые еще вчера не знали, как пользоваться камерой и диктофоном, что такое петличка, синхрон и многое другое из арсенала профессиональной журналистики, стали снимать видео, писать тексты, делать фото и даже делать мультимедийные продукты. Ирина Данилович тоже была такой гражданской журналисткой.
Сутки она работала в больнице медсестрой, а после работы до следующей смены становилась журналисткой. Она ездила на суды в отношении крымскотатарских активистов и стала одной из первых корреспонденток “Крымского процесса”, издания, которое освещает политические преследования в судах оккупированного полуострова.
Данилович также готовила материалы для редакции “Инжир-медиа”, созданной крымскими гражданскими журналистами. Она много снимала для разных блогерских инициатив и вела собственную группу в фейсбуке, посвященную профильной специальности – здравоохранению. Группа называлась “Крымская медицина без обложки”, и, в соответствии с названием, там публиковались материалы о существующих в местном здравоохранении проблемах.
Вдобавок к этому Данилович не боялась открыто рассказывать про эти проблемы украинским и зарубежным журналистам. На фоне всеобщего внимания к ситуации с пандемией и явного дефицита спикеров из Крыма, ее выступления звучали весьма громко.
На счету Ирины Данилович разоблачение феодосийского “горздрава” в многомиллионных махинациях с премиями, якобы выплаченными местным медикам, скандал с нарушениями эпидемиологических норм врачами Кировской районной больницы, которые распустили по домам больных ковидом пациентов, расследования о фальсификациях числа умерших от ковида людей. Естественно, что вся эта активность не могла остаться незамеченной российскими спецслужбами.
“Не подпишешь – уедешь в лес”
До ареста Ирину Данилович по меньшей мере дважды задерживали сотрудники ФСБ на административной границе с Крымом. Каждый раз это сопровождалось обыском личных вещей, проверкой телефонов и ноутбука, длительным допросом на разные темы. По меньшей мере один раз ее вызывали на “беседу” в местное подразделение ФСБ – интересовались ее связями с украинскими активистами, а также выехавшими на материк крымчанами. После этого и Ирина, и ее знакомые отмечали, что неизвестные в штатском ведут за ней слежку.
А потом началось полномасштабное вторжение РФ в Украину, и это, по всей вероятности, окончательно развязало руки крымским силовикам.
Ранним утром 29 апреля этого года Ирина возвращалась после ночной смены в центре реабилитации “Малахит” в Коктебеле, где работала медсестрой. Возле остановки, где она ждала автобус, остановилась машина, из которой вышло трое людей в штатском. Как видно по камерам наблюдения, записи с которых удалось достать позже, Ирину сначала пригласили в машину, но потом она из нее вышла и долго о чем-то спорила. Потом попыталась уйти, но ее схватили за руки и затолкали в машину силой. С того времени и на протяжении 13 дней о ее судьбе и местонахождении не было ничего известно, хотя активисты все это время ее искали, регулярно обращались в СИЗО и другие учреждения для содержания задержанных.
Значительно позже, когда адвокату наконец-то удалось встретиться с Ириной, она рассказала, что на протяжении недели ее держали в подвале, в здании ФСБ Симферополя. Гражданской журналистке постоянно угрожали, что “вывезут в Мариуполь, где она потеряется”, давали еду один раз в день и подолгу не выводили в уборную.
После недели такой “обработки” один из сотрудников ФСБ сказал, что ее сегодня отпустят на свободу, но надо подписать кое-какие документы. Когда Данилович попыталась разобраться, что за документы, сотрудник стал угрожать, что она “поедет в лес“, потому что камеру уже надо освобождать для следующих.
В итоге, силовикам удалось “дожать” журналистку, и она подписала очень много бумаг, в том числе пустых бланков, которые ей дали представители ФСБ. А когда формальности были окончены, выяснилось, что у нее в сумочке, в футляре для очков, “нашли” взрывчатку и она подозревается в изготовлении и хранении самодельного взрывного устройства. “Суд” оперативно и без адвоката избрал меру пресечения в виде содержания под стражей.
Похищение Ирины Данилович и долгое содержание в неизвестном месте преследовало сразу несколько целей.
Во-первых, это был сигнал другим гражданским журналистам Крыма о том, что они могут исчезнуть таким же образом. Во-вторых, под угрозами и давлением, силовики смогли сфальсифицировать дело в отношении самой Данилович, чтобы выбить ее из числа тех, кто регулярно и объективно рассказывал о ситуации в Крыму. В-третьих, скорее всего, в подписанных документах речь шла, кроме всего прочего, и о других крымских активистах, на которых у силовиков теперь оказались оформлены формальные поводы для визитов или даже уголовных дел.
Манипуляции вместо доказательств
24 октября в “Феодосийском городском суде” сторона государственного обвинения начала представлять свои доказательства по уголовному делу в отношении Ирины Данилович.
Действия прокурора Дмитрия Лященко в этом плане можно назвать показательными, поскольку вместо улик, подтверждающих вину Ирины Данилович в хранении самодельного взрывного устройства, он принялся зачитывать так называемые “характеризующие” документы. Он обратил внимание “суда” на то, что Данилович регулярно давала комментарии проекту Радио Свобода “Крым. Реалии”, который в России считается “иностранным агентом”. Потом зачитал документы, подтверждающие сотрудничество Данилович с профсоюзом медицинских работников “Альянс врачей”, который опять-таки в России признан “иностранным агентом”.
Затем прокурор и вовсе исполнил интересный трюк – процитировал документ о том, что во время обыска в доме, где проживала Ирина, было изъято 10 мобильных телефонов. После нескольких упоминаний про иностранных агентов, прозвучало это так, будто у нее там был подпольный узел связи. Но прелесть момента оказалась в том, что процитировал документ Дмитрий Лященко почему-то не до конца. За него это сделали адвокаты, которые уточнили, что среди изъятых телефонов 7 были в дальнейшем признаны нерабочими, а еще два принадлежат родителям подсудимой и только один – ей самой.
Факт “перекручивания“ доказательств свидетельствует о попытке расставить “шпионские” акценты в деле против журналистки. А это говорит о том, что для силовиков главная вина Ирины Данилович заключается в ее работе. В том, что она регулярно давала комментарии и состояла в профсоюзе медицинских работников, а вовсе не в подброшенной за время содержания в подвале взрывчатке. Многим это было и так понятно, но тут уж постарались, чтоб ни у кого сомнений не осталось.
Суд против истины
На следующем судебном заседании, которое состоялось 7 ноября, не осталось последних надежд даже на минимальную объективность суда, рассматривающего дела.
Для начала “судья” Наталья Кулинская никак не отреагировала на то, что свидетели Высокоглядов и Савченко свои показания дают по бумажке, что прямо запрещено даже российским законодательством. При том, что бумажка оказалась не просто какой-то шпаргалкой, а полноценным протоколом оперативно-розыскных мероприятий из материалов дела.
Затем, не имея законных оснований, “судья” Кулинская сочла чрезвычайным обстоятельством “длительную командировку” сотрудников ФСБ и посчитала возможным огласить их письменные показания, данные на этапе предварительного следствия. Для большей убедительности “судья” высказала предположение, что эти сотрудники ФСБ могут принимать участие в “специальной военной операции”. Однако, даже не юристу понятно, что взятые с потолка предположения и ссылка на командировку в качестве основания, не являются адекватным объяснением действий судьи.
“Контрольный в голову” иллюзиям по сохранению норм приличия “судья” Кулинская нанесла в конце заседания. За пять минут она отказала во всех ходатайствах по вызову 15 свидетелей, которых просила выслушать защита (!). А также отказалась исследовать вещественные доказательства.
Крымские суды с начала оккупации, конечно, славятся своими “фокусами”, но случая, когда судья отказывала в допросе практически всех свидетелей, еще не было. Было очевидно, что допрос значительного числа сотрудников ФСБ, причастных к похищению Ирины Данилович и фабрикации ее уголовного дела, может выявить много неприятных противоречий. “Суд” постарался такую возможность полностью исключить.
Саму Ирину арест и фабрикация уголовного дела не сломили. Как пишет в одном из писем другой крымский политузник, первый заместитель главы Меджлиса крымскотатарского народа Нариман Джелял, каждое утро из-за решеток камер женского корпуса над СИЗО разносится песня “Я свободен!” в исполнении Ирины Данилович. Несмотря на репрессии она остается верна слогану, который выбит как тату на ее теле: Freedom – is our religion.
