“Узнала крестик и зубы. ДНК ждала еще месяц”: Ирина из Чернигова несколько недель искала мужа, погибшего из-за обстрела россиянами эвакуационного автобуса
Врача Центра современной онкологии в Чернигове Евгения Луценко три месяца считали без вести пропавшим. 13 марта, когда мужчина пытался выехать из Чернигова к семье в поселок Варва, с ним оборвалась связь. Долгое время мужчину не могли найти. Близкие до последнего верили в чудо, но ДНК-экспертиза обнаруженного впоследствии тела подтвердила, что Евгений погиб между селами Колычевка и Лукашевка. В автобус, в котором он ехал, российские военные попали противотанковой управляемой ракетой.
Жена убитого Ирина рассказала ZMINA о неделях, проведенных в надежде на то, что ее муж выжил, его поисках и обстоятельствах военного преступления россиян.
Автор иллюстрации: Татьяна ГущинаСчастливая жизнь
Евгений Луценко был из тех, кто избрал свою профессию с детства. В его семье любят рассказывать, что парень еще в четыре года на огороде оперировал лягушку. Поэтому никто не удивился, когда Евгений поступил в Винницкий национальный медицинский университет. Медицину он не просто любил, он ее обожал. Во время учебы познакомился со своей будущей супругой Ириной, которая училась на фармацевта.
В 2016 году по распределению Евгений попал в родную Черниговскую область, проходил интернатуру, затем устроился в Черниговский центр современной онкологии на должность торакального хирургаі . Его интересовали длительные сложные операции по значительному объему хирургической работы. В центр направляли пациентов со всей Украины, которые имели сопутствующие заболевания, поэтому лечение требовало особенно много времени и внимания.
“Однажды мы пытались вытащить мужчину после коронавируса, искали британские точечные исследования, рандомизированные специальными антибиотиками. Определяешь флору, хочешь туда попасть, а у большинства пациентов она резистентна. Действительно, очень интересно, но физически очень тяжело”, – вспоминает увлекательные профессиональные случаи Ирина Луценко, жена Евгения.
В 2018 году они поженились. Приобрели собственную квартиру, начали делать ремонт. Родился сын Коля. В последние полгода перед войной семья чувствовала, что жизнь начала налаживаться. Врачам как раз подняли зарплаты. Евгений начал делать более сложные операции, а Ирина активно развивала собственный медицинский блог. Счастливая жизнь продолжалась до 24 февраля.
“Мы ощущали опасность еще раньше. Собрали сумки, составили план действий. Понимали, что будет [война], но до конца этого не признавали”, – рассказывает женщина.
Решение остаться в больнице
21 февраля, уложив малого Кольку спать, супруги слушали выступление Владимира Путина об Украине, во время которого тот признал суверенитет так называемых “Л/ДНР”. Тогда Ирина предложила, что она с ребенком поедет к родителям Евгения в поселок Варва, расположенный на юге области. Так и решили – собрали вещи, бросив в сумку и весеннюю одежду. В тот же вечер позвонили отцу мужа, он отпросился с работы и на следующий день забрал невестку с внуком к себе. Перестраховаться. Планировали, что в пятницу Евгений тоже приедет к ним.
Утро 24 февраля для Ирины могло бы быть обычным – взрывов в поселке не было слышно, и она спокойно проснулась вместе с сыном. Вышла на кухню. Мама Евгения уже знала, что началась полномасштабная война – обняла невестку и сказала, что Киев и Харьков обстреливают. Когда Ирина позвонила мужу в 7 утра, он был на работе. Несмотря на договоренность, что Евгений приедет в родительский дом, все сложилось иначе. После рабочего совещания врач решил остаться в городе.
В 9 утра мы были собраны и готовы за ним ехать. Он позвонил по телефону, сказал, что никуда не едет. Их разделили на бригады. Сказали, что будут принимать больных, раненых. Никакие уговоры не подействовали.
Ирина говорит, что к вечеру того же дня в больнице из врачей остался только Евгений и еще один молодой лучевой терапевт, а также медсестры. Все остальные врачи уехали к своим семьям. Распределение не сработало.
Центр современной онкологии расположен на севере города: здесь обстрелы начались почти сразу. В подвал больницы сходились люди. Было холодно, дети стали болеть. В телефонном режиме Ирина помогала мужчине рассчитывать дозы антибиотиков. Евгений отдал детям игрушки сына, которые лежали в его тревожной сумке. В больнице быстро кончилась еда, а волонтеры сюда не доезжали.
Им давали есть суп из лука. Женя говорил: “Я ем тот суп, блюю и дальше ем”. Как мне это было слушать? Я понимала, что все убегают, там прилетает, Чернигов обстреливали со всех сторон.
Позже еду начали подвозить. Семья Евгения все равно искала способ его забрать. Нашли волонтеров, двух ребят, которые возили провизию военным на передовую и вывозили людей. Утром 13 марта они согласились вывезти Евгения. Денег не просили. Мужчина позвонил Ирине и сказал, что следует в Колычевку. Военные подвозили его от одного блокпоста к следующему. В Колычевке Евгений сел в микроавтобус волонтеров и позвонил домой. В последний раз.
“В автобусе должно было быть много людей, но были только он и пожилая женщина с внуком. Позже я узнала, что это был не ребенок, а взрослый парень. Женя сказал, что уезжает, и мы радовались, думали, что удалось его забрать. Через полчаса телефон уже не отвечал. Было 17:12”.
Обстрел автобуса
Началось невыносимое липкое ожидание. Ежесекундно семья проверяла телефоны. Родные предполагали, что телефон Евгения не работает, потому что он выключил его по просьбе волонтеров. Из Чернигова в Варву ехать три-четыре часа. Но ни в 21, ни в 2 ночи телефон мужчины не заработал. Ночью семья позвонила волонтерам и услышала тревожное:
“Это не телефонный разговор, приезжайте утром”.
Как только закончился комендантский час, родители поехали к ним. Ирина осталась с ребёнком дома. Волонтеры рассказали, что их автобус обстреляли российские военные в нескольких километрах от Колычевки.
Сказали, что это произошло между Колычевкой и Лукашевкой, полевая дорога. Сказали ПТУР (противотанковая управляемая ракета. – Ред.) ударил, а они выскочили из машины, живые, невредимые. Поехали в тот день не по той дороге, что должны были. Там были постоянные обстрелы с 9 марта. Я с ними говорила, хотелось правды. Почему выбрали этот путь, они не сказали.
Оказалось, что парень, который ехал со своей бабушкой, тоже выжил. Из-за обстрела у него пострадали глаза, но он смог добраться до позиций ВСУ. Впоследствии родные обнаружили его в черниговской больнице. Пожилой женщины и Евгения нигде не было.
По словам Ирины, рассказ волонтеров менялся несколько раз. Они советовали семье молиться и верить в Бога. Ирина общалась также с родственниками пропавшей женщины: они считали, что она вместе с Евгением сгорела в автобусе. Водители такого варианта не озвучивали.
Через два дня после исчезновения мужа Ирина пошла в полицию в Варве. Отделение было закрыто. Пришлось стучать, бить ногами, звонить по телефону знакомым, чтобы его открыли и приняли заявление об исчезновении. Но фактически расследование правоохранители не проводили: добраться до места трагедии было невозможно, пока область не освободили. Волонтеры также подали заявление, еще раньше – касательно расстрела транспорта. Дела объединили в одно и классифицировали по ч. 2 статьи 438 Уголовного кодекса Украины (нарушение законов и обычаев войны, соединенное с умышленным убийством).
Автор иллюстрации: Татьяна ГущинаНапрасные надежды
Все это время семья Евгения не находила себе места. Периодически появлялась надежда. Сначала кто-то сказал, что в местную больницу Варвы везут торакального хирурга. Ирина с родителями отправились ночью туда, но сообщение не подтвердилось. Затем разные люди начали посылать женщине уведомления, что Евгений Луценко находится в плену. На самом деле это был его полный тезка.
В начале апреля ВСУ освободили Лукашевку и в сети появилось видео обстрелянного автобуса – он полностью сгорел. Ирина показывает фото: машина ровно стоит на обочине дороги. Женщина считает, что водители, увидев опасность, просто выскочили из машины и убежали. Однако пассажиры оказались в ловушке. Но больше всего непонимание у Ирины вызывает то, что водители сразу не сказали, что пассажиры погибли. Семья Евгения тогда бы не страдала от напрасных надежд.
Скриншот из видео, снятого украинскими военнымиПредседатель общественной организации “Волонтерский Щит 4.5.0” Яна Борщ, которая в день трагедии координировала волонтеров и связывалась с Евгением, объясняет: водители во время обстрела получили ранения и до сих пор корят себя, что не спасли людей.
“Их можно понять, эти два парня были в шаге от смерти. Они были оба ранены. К тому времени, когда у них спрашивали, что произошло, у них была контузия. Возможно, это повлияло на некоторые разногласия. Они сами не были уверены, остался ли Евгений жив или нет. Думали, возможно, его оттащили какие-то люди”, – говорит волонтер.
По ее словам, в то время никто не рисковал ехать в Колычевку и вывозить оттуда людей. Но пожилая женщина не могла никуда выйти или уехать самостоятельно, поэтому волонтеры рискнули и поехали за ней. Родные Евгения также не раз обращались к волонтерам, поэтому в тот день их забрали всех вместе.
Волонтеры были в состоянии шока, винили себя в том, что не смогли вывезти этих людей. Мы тогда взяли на себя такую миссию – хоть как-то помочь людям, но в этой ситуации сложилось так, – говорит Борщ.
Длительное ожидание и анализ ДНК
После освобождения Черниговской области Ирина попросила знакомого из ВСУ поехать и посмотреть на сожженный автобус. Военный сообщил, что тел там нет. Это снова дало Ирине небольшую, но надежду. Впоследствии, однако, выяснилось, что полицейские еще в конце марта под обстрелами вывезли все трупы с того места в черниговский морг.
“Они забрали все находившиеся там тела – из 15 расстрелянных машин. Ничего не документировалось, и полицейские не фиксировали, из какой машины кого забирали. Затем следователь начал сбрасывать фото трупов: головы, руки, ноги, кошелек. Опознавайте”.
Ирина понимала, что ее мужа среди них нет. Пока не нашли полностью обугленное тело с цепочкой и крестиком. Таким, как был у Евгения.
“Я посмотрела: на фото было плохо видно. Говорю: “Мойте и сбрасывайте”. Они моют, сбрасывают. И я понимаю, что это его”.
Сначала ни она, ни родители не хотели верить и признавать смерть Евгения. Но на следующий день, еще раз просмотрев фотографии, согласились, что это он. Потом Ирина буквально уговорила следователя показать ей фото останков, их показывать не хотели.
“Там тело, видимо, обгорело, но сохранилось. Однако из-за того, что переносили его в рядне, руки и ноги сломались. Я узнала зубы”.
Кроме того, в сгоревшем автобусе нашли нож Евгения, который он всегда носил с собой в сумке через плечо.
Анализ ДНК ждали еще месяц: образовалась большая очередь, поскольку неопознанных тел были десятки. Ускорить процесс удалось также через знакомых, и в конце концов пришел результат: это был Евгений. Именно в это время в учебный центр военнослужащих в Десне попала ракета. Из-за большого количества жертв тело Евгения пришлось ждать еще месяц.
“Мне нужно выдать разлагающиеся тела, а вы подождете”, — говорили в морге. “Это ожидание – ад на земле”, – говорит Ирина.
Впоследствии семья наконец-то оформила все документы и похоронила Евгения. На тело родственники не смотрели. Прощание было тяжелым.
Автор иллюстрации: Татьяна ГущинаВынужденно новая жизнь
После всего, что произошло, Ирина переехала в Умань. Здесь нашла работу, работает в аптеке. Недалеко в селе живут ее мама, бабушка и сын. С графиком работы “два через два” Ирина постоянно к ним ездит. Продолжает вести свой блог: для нее это способ творческой реализации, возможность быть полезной для людей и дополнительный заработок. В Чернигов женщина возвращаться не собирается. Жить в квартире, где они были счастливы с мужем, ей сложно.
Аудитория блога Ирины – сообразительные люди, ищущие полезную информацию. Благодаря блогу женщина познакомилась с многими доказательными врачами, от которых получила поддержку и понимание.
В аптеке Ирина работает с 8 утра до 8 вечера. Взяла на репетиторство по фармакологии нескольких врачей, записывает лекции, пишет гайды, постоянно занята работой, которая хоть немного отвлекает внимание.
О муже Ирине говорит с теплом и уважением:
“Он был очень умным человеком, и я им восхищалась. Я люблю знать многое, а он знал еще больше, чем я. Это цепляло, чуть-чуть такая какая-то конкуренция была. Поддерживал мою работу с блогом. Видел, что начало выходить, отпускал на фотосессии”, – вспоминает она.
Теперь женщина вынужденно начинает новую жизнь:
“Здесь непривычно, но понемногу привыкаю. На самом деле для счастья нужно мало. Как показала практика, достаточно одного рюкзака. И лучшие вещи – это не вещи”.
