Светлана. “Я дважды отказалась от российского гражданства”

Эту девушку на фото с солнечной улыбкой зовут Светлана, она приехала из Крыма. В своей жизни Светлане пришлось дважды отказываться от российского паспорта – после распада Советского Союза и с момента оккупации Крыма… Девушка прежде всего ценит свободу, возможность свободно говорить, творить, в конце концов, свободно жить.

Мы продолжаем публиковать истории людей, которые из-за конфликта на востоке Украины и анексии Крыма потеряли свои дома, а также тех, кто в сложное время оказался рядом.

Зимой 1991-го – 1992 г. г. не просто люди с автоматами ходили по Грозному, я встречала своих одноклассников, нам было по пятнадцать-шестнадцать лет. Мы были фактически детьми, и они уже были с оружием. #Когда в Крыму появились люди без опознавательных знаков в военной форме, это были первые звоночки и очень мощное ощущение дежавю.

23-го февраля моему брату позвонила из сельсовета бывшая одноклассница с вопросом: “Не хочешь ли ты послужить родине? Тебе выдадут камуфляж в сельсовете, будешь самообороной, будешь защищать Крым от фашистов”. Мой брат иронично спросил “А где фашисты? Сколько платить будете?”, ему ответили: “Будут фашисты. Ну, это же за идею!”. #Как это выглядело там – в Перевальном, было страшно и цинично до ужаса. Сыновья офицеров, старые офицеры в военной части, с автоматами, замотанными изолентой. А вокруг стояла хорошо вооруженная армия, в добротном камуфляже, с автоматами, без опознавательных знаков, и среди них человек двадцать местных ребят – самооборона. И если бы у украинских офицеров сдали нервы, кто-то нажал бы на курок, получился бы вооруженный конфликт – украинские офицеры стреляют в своих детей.

Я человек устойчивый к внушению, но я не выдержала и 1-го марта приехала в Киев. Я не смотрела телевизор и не читала газет в Крыму, но мое ближайшее окружение транслировало такой плотный поток информации, что не поверить в него было сложно. Я приехала в Киев, еще не понимая происходящего в Симферополе, оставила Лешку [муж Светланы – Ред.], оставила детей, папу, вокруг “зеленые человечки”. В Киеве я попала на прощание людей с “Героями Небесной Сотни”. #Сразу стало понятно, где правда, настоящая правда была там – в этом бесконечном молчаливом потоке людей, которые приходили со свечами, с цветами, в этом было очень много достоинства и скорби.

Мы вышли с Майдана, мой друг с изменившимся лицом говорит: “Света, ты только не волнуйся. Госдума одобрила введение войск в Украину”. Я поняла, что большая часть моей жизни закончилась, я потеряла сон и аппетит, два месяца мне сложно было есть, жить. Я тогда никакого решения не приняла – решение приняли за меня. #Я не хотела никуда уезжать, я хотела жить своей жизнью, которой жила последние два года. У меня был расцвет моей карьеры, моих проектов, я не представляю сейчас, как это возможно – привозить людей из Украины в Россию, и наоборот. Я очень многое оставила – участок земли, на котором собиралась строить дом, моей крымской земли, предмета моей гордости. Мечты, с которыми надо было расставаться. Оставила отца и брата. Поэтому насчет вынужденности – это у меня есть.

У меня своя история о российском гражданстве. Я родилась в Грозном, на территории РФ, при распаде СССР оказалась автоматически гражданкой России. Когда я получала украинский паспорт, пришлось пройти полную процедуру отказа от российского гражданства. #Сейчас с крымчанами я должна была стать гражданкой России, и я второй раз отказываюсь. Мне снова делают предложение, и мне снова приходится отказать.

Я очень люблю говорить: что на уме, то на языке. Иногда я говорю глупости, но я хочу, чтоб меня за эти глупости не убивали, не сажали в тюрьму и не наказывали. #Мне очень важно называть вещи своими именами, это то, что нельзя делать сейчас в Крыму. Когда мы приехали сюда, был июнь, мы до середины июля говорили шепотом про Крым, ловили себя на этом и смеялись. Это то, чего я никогда не пожелаю своим детям, это мои требования к пространству, в котором я буду растить своих детей: мне очень важно, чтоб мои дети имели возможность слышать правду и говорить правду. 

Есть много волонтеров, приехавших из Донецка и Луганска. Волонтерство –  это способ не сойти с ума. Ты начинаешь помогать тем, кому еще хуже, чем тебе, эти люди интегрируются в новую жизнь гораздо быстрее и исцеляются быстрее. Есть такое выражение: дай человеку не рыбу, дай человеку сеть. Но меня радует, что люди продолжают помогать. Для меня это важно, потому что #в России во время чеченской войны, по официальной версии, “не было ни беженцев, ни внутренних переселенцев”, будто не было войны, и гражданское население не страдало. В этом плане, украинские общество и государство помогают, как могут, мы, как страна, никогда не оказывались в подобной ситуации, у нас очень слабые социальные институты.

Я горжусь, что мы выжили, мы переехали. Мы остались собой, мне не приходится сейчас молчать. Я могу говорить, #я могу критиковать новую реформу, свое правительство, выйти на площадь, сказать все, что я думаю – сама или с друзьями, для меня это признак свободной страны. Я выбрала эту свободу, и я очень горжусь собой. И горжусь Лешей, мне было очень страшно уезжать из Крыма, и то, что Леша придал этому импульс, такую мужскую силу, решимость и сказал: “Положись на меня”, –  мне от этого было очень хорошо. 

История Светланы представлена в рамках выставки “Мое место”, организованной Образовательным центром “Пространство толерантности” и Конгрессом национальных общин при поддержке посольства Королевства Нидерландов. Авторки текстов – Кира Крейдерман и Ульяна Устинова. Фото из семейного архива.