“Нетрадиционные”: как в Крыму судят Свидетелей Иеговы

Недавно Верховный суд Крыма оставил в силе приговори к шести годам колонии для двух пожилых мужчин – Александра Литвинюка и Александра Дубовенко, которые являются свидетелями Иеговы. Обоих городской суд Армянска признал виновными в деятельности экстремистского сообщества. Это уже седьмое уголовное дело в Крыму против верующих религиозной организации Свидетели Иеговы, преследование которых российские силовики поставили на конвейер.

О том, почему преследуют сторонников этой веры, сколько в Крыму уже “узников совести” и как выглядит типичный судебный процесс по таким делам в крымских судах, читайте в этом материале.

Экстремисты по умолчанию

Масштабное преследование Свидетелей Иеговы началось после решения российского Верховного суда, который в 2017 году признал Управленческий центр Свидетелей Иеговы в России экстремистской организацией. Ранее российская прокуратура заявляла, что организация приводит к разрушению семей, разжигает ненависть и создает угрозу для жизни.

Правозащитная организация Human Rights Watch осудила решение российского Верховного суда. “Теперь Свидетели Иеговы в России оказались перед душераздирающим выбором: или отказаться от своей веры, или подвергнуться наказанию”, – заявила заместитель директора организации по странам Европы и Центральной Азии Рейчел Денбер.

На сегодняшний день в оккупированном Крыму, на который распространили действие российского законодательства, шесть свидетелей Иеговы признаны виновными и отбывают различные сроки в российских колониях, еще шесть находятся в следственном изоляторе, для семи человек избраны разные виды ограничений – от домашнего ареста до запрета определенных действий, и только один верующий приговорен к условному сроку заключения.

Таким образом, за пять лет на полуострове 20 свидетелей Иеговы оказались фигурантами уголовных дел за свою веру и являются “узниками совести”. 

Не очень-то и секретный

Представление о том, каким образом рассматриваются в подконтрольных российским властям “судах” дела против “узников совести”, дает одно из недавних преследований двух верующих из Армянска –  Александра Дубовенко и Александра Литвинюка.

Наиболее ярко подход к установлению истины в суде раскрывает один эпизод, который нашел отражение в постановлении “суда” апелляционной инстанции.

“…Подсудимые и их адвокаты лично видели, что свидетель “ФИО23” находилась в помещении, откуда велась видеотрансляция ее допроса, вместе с двумя посторонними лицами, в одном из которых подсудимые и их адвокаты опознали свидетеля обвинения, являющегося оперативным сотрудником ФСБ”, – отмечается в судебном документе.

Если уж “секретного” свидетеля спокойно рассекретили подсудимые просто проходя мимо, то легко представить, какого уровня была вся остальная “постановка”. Хотя одну интригу “судья” Татьяна Феденева все же сумела заронить.

Понятно, что ключевой свидетель обвинения не должен давать показания суду в компании с “опером”, который разрабатывал это дело. И понятно, что суд проигнорировал этот момент, потому что иначе доказательная база выглядела бы совсем скудно. А вот что осталось непонятным так это то, зачем “судья” Феденева столь откровенно подыгрывала сотрудникам ФСБ в других, не столь значимых для дела моментах.

Совсем не обязательно было снимать неудобные вопросы запутавшимся в показаниях чекистам, ни к чему отбиваться от попыток защиты допросить эксперта или отсмотреть повторно одну из видеозаписей – на исход дела это никак бы не повлияло, но хотя бы не так бросалось в глаза.

Антипатию не скрывала

Впрочем, судя по осторожным формулировкам самих подсудимых после некоторых заседаний, “судья” позволяла себе лишнее не только в присутствии сотрудников ФСБ.

Так, она в категоричной форме перебивала свидетелей из числа единоверцев подсудимых, которые в своих выступлениях давали им положительные характеристики. И почти не скрывала своего враждебного отношения к данному религиозному течению.

“Ваша честь, в ходе процесса вы время от времени задавались вопросом, почему мы не избрали “нормальную христианскую” веру”, – обратил внимание в своем выступлении с последним словом один из подсудимых Александр Дубовенко.

Также он высказал сожаление, что “кому-то захотелось оклеветать нас и жаль, что клевета настолько сильно влияет на людей, что часто у них просто нет желания узнать правду”.

Защита в апелляционной жалобе также указала на предвзятое отношение со стороны “суда”. “Апеллянт указывает, что приговором суд продемонстрировал свое отношение, которое отличается от отношения к представителям “традиционных” религий”, – указано в определении апелляционной инстанции.

Также в другой части отмечено: “Защита полагает, что суровость меры наказания по отношению к осужденным связана, прежде всего, с необъективностью прокурора и судьи, которые не скрывали своих предубеждений и антипатий к религии Свидетелей Иеговы, а также их зависимостью от сотрудников ФСБ”.

Впрочем, подсудимые такое отношение к себе и своей вере восприняли смиренно. Александр Литвинюк в своем последнем слове заявил: “Я не теряю надежды, что мы с вами обязательно вновь встретимся, но не в суде, а на одном из конгрессов Свидетелей Иеговы и тепло поприветствуем друг друга”.

Также он поблагодарил прокурора Минигуль Садыкову “за то, что она всегда придерживалась прокурорской этики”.

В лучших традициях Торквемады

Коллегия “Верховного суда Крыма” умело разобралась со всеми претензиями апеллянтов в едином стиле “в материалах не усматривается”.

Например, тот факт, что засекреченный свидетель давал показания в присутствии оперативного сотрудника ФСБ “не нашел подтверждения”. Ни слова о том, как апелляционный суд искал эти подтверждения, в документе нет.

Фактически “Верховный суд” механически переписал часть обвинительного заключения, добавив к этому, что все выводы основаны “на надлежащем анализе, убедительно аргументированы и не вызывают сомнений в своей правильности”.

Фактов предвзятости “судьи” “Армянского городского суда” во время процесса коллегией судей “из материалов уголовного дела не усматривается”.

Также “Верховный суд” посчитал ключевую позицию защиты о праве на свободу вероисповедания как “намеренное смешение понятий: индивидуальное вероисповедание лиц и запрещенные уголовным законом –организация деятельности религиозной организации”. Однако, на каком основании суд пришел к выводу, что осужденные молились в рамках деятельности юридического лица, а не по велению своей души, в определении не указано.