Язык вражды vs свобода слова: российская агрессия гибридная, а жертвы реальные

Вооруженный конфликт в Украине породил дискуссию о том, как противодействовать языку ненависти со стороны России. К этому не были готовы ни Украина, ни мировое сообщество.

Ниже – рассуждения экспертов о том, где же должна пролегать линия раздела между свободой слова и языком ненависти.

“Агрессия в отношении Украины началась задолго до наступления российских войск”

Татьяна Попова, заместитель министра информационной политики

Агрессия в отношении Украины началась задолго до наступления российских войск. Она началась с наступления российских СМИ. Более 50% новостей в Крыму перед аннексией Крыма были российскими. Более трети новостей на Донбассе уже в марте 2014 года были опять-таки российскими.

И первое, что захватывали российские “ополченцы”, как их называют российские СМИ, – это были телевышки и кабельные операторы. Я знаю истории на Донбассе, когда у тех кабельных операторов, которые сразу не отключали украинские каналы и не хотели включать российские, в плену оказывались дети. Их заставляли включать российское телевидение. То есть это оружие.

Украинские общественные организации, такие, как Stop Fake, обнаружили сотни фейковых новостей, причудливых сюжетов, которые сфабриковали российские СМИ. Они ежедневно проводят пропаганду ненависти и распространяют причудливые истории. Тысячи ботов работают на Кремль в интернете в России и за рубежом.

У нас осуществляется новая попытка кейса “радио Руанды”. Это история 1984 года, когда, разжигая язык вражды, было убито около одного миллиона жителей Руанды.

У нас пока количество жертв не такое большое, но оно растет. Сейчас российские каналы официально запрещены постановлениями суда или компетентными органами в Украине, Молдове и странах Балтии из-за их сфабрикованного контента, который разжигает вражду, что приводит к гибели людей.

Распространено влияние российской компании “Газпром” через их лоббистов и пиар-специалистов. Они спонсируют правые и левые политические партии, их кампании в надежде, что однажды они придут к власти. А в некоторых странах они достигли успеха.

Гибридная война, которую Россия развязала против Украины, должно быть сигналом для Европы, для всего мира. За агрессией российских СМИ надо очень внимательно следить и бороться с ней, ведь война гибридная, а жертвы – реальные.

“Наши соседи построили что-то вроде информационной матрицы”

Григорий Шверк, заместитель главы Национального совета Украины по вопросам телевидения и радиовещания

Наши соседи построили что-то вроде матрицы – своего собственного мира, в котором есть украинская хунта, украинские фашисты, распятые мальчики и многое другое, чего не существует. Вот этот образ “русского мира” активно транслируется многими российскими СМИ не только на Россию, Украину, но и на весь мир.

Я считаю, что кроме реальных жертв в этой войне много жертв, которые получили поражение головного мозга. Еще не очень понятно, как с этим поражением надо работать, лечить как сейчас, так и в будущем. Это миллионы людей, которые получили этот укол и сейчас находятся под этим влиянием, многомиллионным с точки зрения денег, которые тратит наш информационный враг в этой реальной войне.

Новый состав Нацсовета, избранный в июле 2014 года, был в то время почти единственным органом, который начал что-то противопоставлять этой военной информационной агрессии. До этого не было другого координационного центра, который должен был бы в своих полномочиях что-то делать по этому поводу.

Один из первых шагов, которые мы сделали – приняли решение о несоответствии некоторых российских телевизионных каналов украинскому законодательству и европейской Конвенции по вопросам телевидения и радиовещания. Приняв такое решение, мы обратились в суд. Ведь именно такая процедура предусмотрена законом.

Мы получили не очень лестные слова по этому поводу от Совета Европы, Дуньи Мьятович, которая сначала считала, что эти наши действия как-то влияют на свободу слова. Но после того, как она приехала к нам, она увидела, каким образом мы действуем и что этот способ соответствует действующему украинскому законодательству.

Тогда представитель Совета Европы по вопросам свободы слова принял особое замечание, в котором было указано, что “призывы к геноциду и языку ненависти в отношении меньшинств и уязвимых групп населения, которые могут привести к преступлениям на почве ненависти, могут быть запрещены в соответствии с международными правовыми документами и обязательствами ОБСЕ без навязывания непропорционального ограничения“. Наши действия были в значительной степени одобрены. 

Сегодня действуют постановления суда, запрещающие трансляцию некоторых российских каналов на территории Украины. К нам обращаются многие, мол, в эфире украинских каналов есть много вещей, которые можно отнести к так называемому “языку ненависти”.

Например, один из украинских каналов получил из пресс-службы предыдущего премье-министра Украины Николая Азарова ролик на 45 минут. В нем Николай Азаров дает интервью о том, что сейчас происходит в Украине. Канал дважды показал это интервью и говорит: “Так это же другое мнение! Почему мы не должны показать другое мнение?”. Но когда в другом мнении есть слова “хунта”, “незаконное украинское правительство” и так далее, я считаю, нужна дискуссия. Это тонкая грань, где заканчивается другое мнение и начинается невыполнение законодательства Украины в отношении защиты ее интересов.

“… журналист реально верит, что подать в эфир 45-тиминутный ролик об Азарове – это проявление демократии”

Богдан Червак, первый заместитель главы Государственного комитета телевидения и радиовещания Украины

В России – полномасштабная информационная война со стороны российских властей, которую поддерживает русский народ. Эта тотальная пропаганда имеет цель взбаламутить украинский народ, подорвать веру украинского народа в то, что он может иметь свое государство и таким образом способствовать полномасштабной военной агрессии, вторжению с целью поставить украинскую нацию, народ на колени.

Что мы имеем со стороны Украины? Несмотря на информационную войну, на реальные военные действия, мы имеем в сфере СМИ плюрализм. К тому же этот плюрализм иногда является довольно широкомасштабным. Поэтому журналист реально верит, что подать в эфир 45-тиминутный ролик об Азарове – это проявление демократии.

При Государственном комитете телевидения и радиовещания недавно была создана комиссия по вопросам свободы слова, в состав которой вошли ведущие медиаэксперты, ведущие общественные организации, действующие в сфере медиа. Мы готовы дискутировать относительно этой проблемы.

Но решим ли мы эту проблему? По моему убеждению, пока идет украинская-российская война – не решим. Ведь что такое эта война? Это война идентичностей. Мы боремся за то, чтобы сохранить свою идентичность, а россияне сражаются, чтобы у нас не было никакой идентичности.

Решение этой проблемы возможно при одном условии – если россияне наконец или под силой украинского оружия, или украинского духа поймут, что мы другие, русские и украинцы – это разные нации и народы. Или они этого не поймут, и тогда будет война на уничтожение.

(Продолжение следует …)