Неизвестные жертвы Дебальцевского котла. Чернухинская колония
“Cитуация аховая, связи с Чернухинской колонией нет, связь лежит. К нам добрался один из клиентов. Хочет на украинскую территорию. Но как мы его без документов переправим? На блокпосте его сразу отправят в Луганский СИЗО. По полям не вариант, потому что там можно нарваться на мины. Пока отправили в ребцентр, соцработников в Чернухинскую не пошлю, потому что там сейчас ад…“.
Именно такую информацию в феврале 2015 года в Киев передала Валерия, сотрудник Луганского отделения Сети ЛЖВ, осуществлявшая деятельность по профилактике ВИЧ среди осужденных и социальному сопровождению ВИЧ-позитивных заключенных.
Прошло уже два года с того времени. С того времени, когда произошла одна из трагедий, которая надолго останется в памяти украинского народа, – “Дебальцевский котел”…
Наступление боевиков в Дебальцево началось 22 января 2015 года. Начавшиеся боевые столкновения вылились во фронтовую операцию с применением танков, тяжёлой артиллерии и реактивных систем залпового огня. По данным украинских военных, в первый день наступления артиллерийским обстрелам подверглись населённые пункты: Дебальцево, Ольховатка, Редкодуб, Попасная, Санжаровка, Троицкое и Чернухино.
Именно в Чернухино находилась Чернухинская исправительная колония №23, где оставались осужденные и персонал колонии, которых просто не эвакуировали с центра событий. По сведениям Сети ЛЖВ, по состоянию на 17 декабря 2014 года в колонии находилось около 700 осужденных, среди которых 16 – с ВИЧ-статусом. Из-за активизации боевых действий социальные работники не могли посещать учреждение в связи с угрозой для их жизни, поэтому в Сети ЛЖВ имелась отрывочная информация, полученная благодаря телефонной связи с самими заключенными, так и с их родственниками…
Хотя в момент эскалации конфликта с Чернухинской колонией связи уже не было…
Были ещё обращения и на национальную горячую линию по вопросам ВИЧ/СПИДа и туберкулеза. Так, 10 февраля в Сеть ЛЖВ обратились сотрудники горячей линии и сообщили, что “весь персонал колонии ее покинул, и колонию бомбят. А там остались заключенные, в том числе больные туберкулезом и лица с ВИЧ-инфекцией, которые не знают, что им делать…“.
Нам, в Сети ЛЖВ, ничего не оставалось, как по крупицам собирать информацию. Так 12 февраля мы направили запрос в Государственную пенитенциарную службу Украины (далее – ГПтСУ), в котором просили предоставить информацию: есть ли осужденные в колонии? Есть ли персонал и медицинские работники? Знают ли о путях эвакуации? Сколько погибших и раненых? Нужны ли медикаменты и какая-либо помощь?
В тот же день пресс-служба ГПтСУ на сайте опубликовала следующее: “По предварительной информации, в Чернухинскую исправительную колонию управления ГПтС Украины в Луганской области (№ 23) уже вернулось 83 осужденных, которые, спасая свою жизнь во время активных обстрелов в период с 8 по 10 февраля 2015 года, покинули территорию учреждения.
В настоящее время указанные лица находятся в безопасном месте на территории учреждения. Принимаются меры по организации их питания. Также информируем, что часть осужденных, которые отбывали наказание в Чернухинской исправительной колонии (№ 23) и совершили побег во время ее обстрела, самостоятельно добралась до блокпостов Национальной гвардии Украины, где проходит соответствующее документирование.
В Артемовское учреждение исполнения наказаний управления ГПтС Украины в Донецкой области (№ 6) сотрудниками правоохранительных органов были доставлены и сейчас находится 23 человека“.
С одним из этих 23 человек мне представилась возможность пообщаться в июне 2016 года, когда я в составе мониторинговой группы посетил Селидовскую исправительную колонию № 82.
Сергей уже ждал суда по поводу условно-досрочного освобождения. Он рассказал о том, что ему тогда пришлось пережить. Когда они выходили из колонии, охраны уже не было, “запретка” тоже была развалена от обстрелов.
“Нам “нацики” посоветовали идти по дороге, никуда не сворачивая“, – вспоминал Сергей.
Группа заключенных прошла первый блокпост. Военные поинтересовались только, кто они и куда идут, пропустили. Группа пошла дальше. “Не знаю, сколько мы прошли, но потом нас взял в плен “Айдар”, обыскали, немного “прессанули”, потому что пацаны телефоны не хотели отдавать…, – продолжал повествование Сергей, – привезли на блокпост, а оттуда уже в артемовское СИЗО“.
В Артемовском учреждении исполнения наказания со слов осужденных завели личные дела, потому как дела остались в Чернухинской колонии, а единого реестра в Украине нет.
Все по старинке – бумажные дела, карточки перемещения в спецчасти учреждения. На вопрос о погибших, Сергей точной цифры не назвал: “Больше ста на полях погибло… на моих глазах троих “нацики” из автоматов прямо под зоной положили…“.
Поселок городского типа Чернухино находится в 15 км от Дебальцево. И путь тех, кто шел из колонии на украинскую территорию, проходил именно мимо Дебальцево.
По заявлениям представителей так называемой “армии ДНР”, 10 февраля они заблокировали трассу, ведущую из Дебальцево в Артёмовск, тем самым обеспечив полное окружение сил ВСУ.
Однако 11 февраля Министр обороны Украины Степан Полторак опроверг эту информацию. По его словам, “к подразделениям, находящимся в Дебальцево, поступают оружие и боеприпасы, есть связь и взаимодействие с командованием”.
14 февраля пришел ответ на запрос Сети ЛЖВ за подписью Директора департамента охраны, надзора и безопасности, режима и контроля за исполнением судебных решений Государственной пенитенциарной службы Украины Николая Ильтяя.
В нем было написано, что 14 осужденных находятся в Дебальцевском городском отделе ГУ МВД Украины в Донецкой области…
Скорей всего, они были в изоляторе временного содержания, расположенном при горотделе по адресу улица Советская, 37, и рассчитанном на 12 человек.
И именно тогда, 14 февраля, украинские силы начали подготовку к уходу из Дебальцево: были подорваны железнодорожные пути и другие объекты транспортной инфраструктуры. Однако в это время и ранее шли локальные бои.
Так, 11 февраля Вячеслав Аброськин – руководитель милиции Донецкой области – у себя на страничке в Facebook сообщает:
“Вчера в Дебальцево диверсионно-разведывательная группа боевиков предприняла попытку захвата городского отдела милиции. Сотрудники милиции, совместно с бойцами батальона спецназначения МВД Украины “Артёмовск”, дали отпор диверсантам, которые не ожидали такого активного сопротивления. Геройски погиб начальник горотдела милиции – полковник Юханов Евгений Георгиевич“.
А 13 февраля появляется запись: “Сейчас у меня в этом городе круглосуточно несут службу 24 сотрудника милиции. Сегодня корреспонденты одного из телеканалов спросили меня: “А есть ли необходимость присутствия милиции в городе в настоящее время?”. Конечно, есть! Там порядка тысячи наших граждан с детьми, которые от постоянных обстрелов вынуждены скрываться в подвалах и бомбоубежищах. Работники милиции – это единственная их защита и надежда, связь с внешним миром. Это те люди, которые доставляют им питание и воду, дают бензин для электрогенераторов. Это единственные их защитники от десятков освобожденных боевиками заключенных из тюремной колонии в Чернухино, которые рыскают в поисках наживы, в том числе, и на территории Дебальцево“.
Вот и первое упоминание о заключенных, которых не боевики освободили, а которые, спасая свою жизнь, вышли на территорию, где еще был украинский контроль.
И именно 14 февраля, когда к нам в Сеть ЛЖВ пришел ответ о присутствии в дебальцевском горотделе 14-ти осужденных с Чернухинской колонии, Аброськин пишет: “Боевики уничтожают город Дебальцево. Не прекращаются артобстрелы по жилым домам и зданиям. Город горит. Нанесли прямой удар из установок “Град” по зданию горотдела милиции“.
Погибли ли эти 14 человек, которые спасались от обстрела в колонии №23, сведений нет…
15-го февраля доставили еще одного заключенного. Начальник милиции Донецкой области сообщает, что “в горотдел доставлен с тяжелым ранением ноги осужденный, отбывавший наказание в колонии пгт Чернухино и покинувший её самостоятельно. Работники милиции оказали ему первую медицинскую помощь, но состояние его тяжелое из-за большой потери крови. Предпринимаются меры по его спасению“.
Итого – 15 человек, которые оказались заложниками ситуации, и которым государство должно было обеспечить безопасность. И уже 16 февраля, в 8:00, произошло прямое попадание в горотдел, здание разрушено, личному составу пришлось оставить помещение, но о 15 осужденных, которые находились в этом здании, – ни слова.
Нужно отдать должное начальнику милиции, который постоянно информировал в Facebook общественность, и по постам которого можно отследить ситуацию в Дебальцево: ” В СМИ распространяется информация о захвате здания Дебальцевского горотдела. Это не так, поскольку здание частично разрушено в результате прямых попаданий снарядов боевиков. По моему приказу милиционеры оставили здание и переместились в другое, более укрепленное“.
Итак, в период с 11 по 17 февраля шли активные боевые действия внутри города. Фактически шла борьба за каждый квартал и за каждую улицу, кто какие здания контролировал – непонятно. Скорее всего, здания переходили, как говорится, “из рук в руки”.
Но для меня единственной загадкой остаётся, что же случилось с осужденными, которые находились, по официальной информации, в Дебальцевском горотделе, что же случилось с осужденным с тяжелым ранением ноги?! Информации об этом нет…
Из-за отсутствия дополнительных резервов для поддержания сил в Дебальцево, Генеральный штаб ВСУ решил до утра 18 февраля вывести все подразделения из этого района. Из-за морозов выход планировался по автодорогам и полевым дорогам двумя основными маршрутами небольшими колоннами под прикрытием боевых бронированных машин и артиллерии. Был организован также ложный маршрут, где имитировалось движение колонн. Полный выход из Дебальцево проходил в несколько этапов и длился несколько суток.
17 февраля “боевики ДНР” вошли в Дебальцево и заняли центральную, северную и восточную части города, в том числе районный отдел милиции и железнодорожный вокзал. В тот же день представители так называемой ДНР сообщили о захвате большей части Дебальцево и о взятии в плен нескольких групп украинских военных, численностью 120 человек. 18 февраля в пресс-секретариате “министерства обороны ДНР” отчитались о взятии Дебальцево под полный контроль.
Силы АТО заняли новую линию обороны по реке Луганке, которая подвергалась нападениям со стороны непризнанных республик до 21 февраля.
Но всё же ситуация, сложившаяся вокруг Чернухинской колонии, – навсегда останется кровавым пятном в истории пенитенциарной службы Украины. Неэффективное управление, отсутствие межведомственного взаимодействия, отсутствие эвакуации привели к трагедии: погибли люди, пусть и заключенные!
Но… у которых были тоже семьи, жены, родители, дети… О них вряд ли будут говорить и писать СМИ: ведь это – неизвестные жертвы, которые отбывали наказание, но которым государство должно было гарантировать безопасность. Именно так в уголовно-исправительном кодексе Украины прописано: “Государство уважает и охраняет права, свободы и законные интересы осужденных, обеспечивает необходимые условия для их исправления и ресоциализации, социальную и правовую защищенность и их личную безопасность”.
Да – личную безопасность! О которой просто забыли во время описываемых событий! Да и вообще, забыли, что 28 учреждений остались на неконтролируемой правительством Украины территории…
А в каждой колонии, в каждой истории заключенного или сотрудника учреждения прослеживается еще одна, неизвестная трагическая страница истории Украины!
Александр Гатиятуллин, эксперт Сети ЛЖВ, монитор Национального превентивного механизма
Центр информации о правах человека начинает цикл публикаций о ситуации, сложившиеся в учреждениях пенитенциарной службы (ГПтСУ) в связи с событиями на востоке Украины. В Донецкой и Луганской областях были расположены 36 учреждений ГПтСУ, 28 осталось на территории, которая не контролируется правительством Украины.
Если у вас есть информация, фото и видео материалы, контакты можно передавать Александру Гатиятуллину по адресу: artullin@gmail.com для обработки и дальнейшей подготовки публикаций.
