“Дороги и тротуары устилали тела людей”. Рассказ мариупольца, который с семьей пешком эвакуировался из города
Валентин Якушевский из Мариуполя значительную часть своей жизни работал с молодежью: был старшим преподавателем в университете, занимался волейбольным клубом. Более двух недель он с семьей – женой, сыном-подростком и тещей – выживал в городе. Они скрывались в укрытии неподалеку от драмтеатра вместе с еще тремя сотнями человек. Из-за постоянных обстрелов и авиабомбардировок, нехватки пищи и воды, а также страха умереть, семья решилась пешком выйти из города. Они осели в Кропивницком, где Валентин продолжает работать по призванию и помогает волонтерам.
Свою историю о том, как потерял дело жизни и квартиру, стоя 17 часов пережидал обстрел в эвакуационном автобусе, а также о некоторых своих воспитанниках, которые остались в Мариуполе и не могут уехать из-за решения родителей, мужчина рассказал ZMINA.
“Это мое рабочее место, я здесь работаю с первого июня. Мы готовим документацию, разрабатываем сценарии, проводим оздоровительные и патриотические мероприятия с детьми и подростками”, – мариуполец Валентин Якушевский показывает свое рабочее место в центре физического здоровья “Спорт для всех” в Кропивницком.
На столе кроме рабочих бумаг – флаг Украины.
В Мариуполе, который стал символом непокорности, Валентин жил от рождения. Его отец воевал во Вторую мировую войну. Мать четыре года пробыла в депортации в Германии. Потом последовали тяжелые послевоенные годы. Тем временем в Мариуполе начали восстанавливать заводы, так что родители поселились там, чтобы иметь возможность зарабатывать на жизнь. Оба были металлургами.
Валентин Якушевский / Фото: Григорий ЗубВ городе на берегу Азовского моря Валентин получил образование, женился, устроился старшим преподавателем физического воспитания в Донецкий национальный медицинский университет. Кроме того, еще в 1999 году мужчина основал в городе волейбольный клуб “Львицы”.
Но “освободители” лишили Валентина привычной жизни в родном городе. В первые дни полномасштабной войны российские военные разбомбили клуб. Не уцелела и квартира педагога возле металлургического комбината “Азовсталь”.
Мужчина показывает фотографию здания, в котором располагались “Львицы”, руки у Валентина дрожат:
“Это мой клуб, в котором я работал 23 года. После основной работы я всегда бежал и занимался с детьми. Мои воспитанницы – участницы чемпионатов Украины и призеры всеукраинских соревнований. Дом наш тоже разбит, соседний дом вообще разрушен до фундамента. От наших квартир осталась только “коробка”. Возвращаться нам некуда”.
Уничтоженное здание волейбольного клуба / Фото: Григорий ЗубВалентин говорит: горожане не думали, что новый этап российско-украинской войны будет столь страшным, хотя и хорошо помнили ее начало.
“В 2015 году обстреляли микрорайон Восточный, там погибли несколько десятков человек. Тогда россиян выгнали за пределы села Широкино, и у нас наступила тишина. Линия фронта проходила где-то в сорока километрах от окраин города, что-то где-то мы слышали, но в целом было спокойно. Город жил, стремительно развивался”, – говорит он.
Когда 24 февраля в Мариуполе прогремели первые взрывы, люди надеялись, что город хорошо укреплен и его защитят от атаки.
“Восемь лет назад “Азов” нас отстоял. Эти люди – настоящие патриоты своей родины. Они нас защищали, храбро сражались за каждый сантиметр города. Это подлинный образец патриотизма, образец любви к своей земле. Они точно знали, за что гибли, что защищали”, – уверен Валентин.
Но на этот раз ситуация только ухудшалась с каждым днем – сначала исчезло электричество, потом вода, газ, отопление. В это время Валентин с семьей скрывались от обстрелов в укрытии подъезда дома, в котором жили.
“Оно было маленьким, но там ютилось около двух десятков человек. Выйти из подъезда практически было нельзя, потому что мины ложились очень часто, проблематично было даже сходить за водой. С каждым днем было все хуже и опаснее. Первые два дня полномасштабной войны еще работали магазины, а у людей были какие-то запасы продуктов, так и выживали”, – вспоминает он.
Мужчины отвечали за огонь и дрова. Женщины снесли посуду из квартир, еду готовили во дворе на костре. Людей было много, так что продовольствие быстро заканчивалось. Особенно ощущалась нехватка хлеба – каждому доставалось только по маленькому кусочку.
Прежде всего, признается Валентин, мечтал наесться хлеба досыта.
“Однажды снаряды прилетели прямо к нам во двор, одному мужчине оторвало ногу. Люди выбегали на улицу и останавливали военных, чтобы они помогли. Мы находились в 200–300 метрах от лечебного центра, поэтому нам посоветовали взять подручные средства и отнести раненого в больницу”.
Вскоре Валентин с женой приняли решение перебираться на правый берег города, поскольку там было спокойнее:
“Самое страшное для меня было то, что ты в любую минуту мог погибнуть, получить инвалидность. Обстреливали все, снаряды падали повсюду. Были моменты, когда казалось, что нет паузы, чтобы подняться домой, выпить чаю”.
Добраться до другой части Мариуполя семье помогли правоохранители.
“Военные с полицейскими нам говорили постоянно, чтобы мы уезжали, потому что будет еще хуже. Когда мы на это решились, попросили полицейских, которые занимались эвакуацией людей, перевезти нас на другую сторону на бронированных машинах. Они нам не отказали. Я с сыном сел в одну машину, а жена со своей мамой – в другую. Так мы смогли переехать на другую сторону”.
На правом берегу семья нашла убежище в университетском бомбоубежище недалеко от драмтеатра.
Когда две бомбы попали в него, мы уже точно поняли, что бомбят именно те места, где было скопление людей, а у нас в бомбоубежище тоже находилось до 300 человек в подвалах. По ночам бомбы попадали в здание нашего хранилища, оно тряслось, все сыпалось, но выдерживало. Я видел своими глазами развалины, оставшиеся от драмтеатра, и это нас подтолкнуло к тому, что нужно уезжать.
По словам мариупольца, бомбы на гражданскую инфраструктуру сбрасывали с российских самолетов. Вскоре прилетело и в главный корпус университета, где они прятались. Вылетели стекла и двери, корпуса были разрушены, но те, кто скрывались в укрытии, выжили.
Молодежь и люди средних лет еще успевали прятаться от российских снарядов, а вот пожилые люди, маломобильные – нет. Дороги и тротуары были устланы телами, говорит Валентин:
“Например, пришли люди набрать воды, а когда начинался обстрел, многие просто не успевали спрятаться. И мы стояли в очереди за водой только с одной мыслью: хоть бы не попали, хоть бы не в нас. Рядом, бывало, прилетало, мы прятались как могли, приседали”.
Автомобиля у семьи не было. Но они были готовы уходить из Мариуполя даже пешком. 15 марта Валентин и его семья добрались до окраины города, дальше шли вдоль трассы.
“Со временем нас подобрали, потом мы снова шли, и снова нас подобрали. Наконец привезли в Бердянск. Чтобы добраться до Бердянска, нужно было проехать два блокпоста россиян. В Бердянске нас встретили, помогли волонтеры, поселили. Дали возможность помыться, переодеться, поесть. Потом мы ждали эвакуации в Запорожье”, – вспоминает путь из Мариуполя мужчина.
Валентин считает, что его семье удалось вовремя вырваться из города и хотя бы не проходить унизительные проверки:
“На первом блокпосту нас остановили буряты, спросили только откуда мы. Мы сказали, что из Мариуполя, и нам разрешили ехать дальше. Перед Бердянском был еще один блокпост, это уже остановил нас российский офицер и проверил документы. Сейчас я думаю, что нам немного все-таки повезло, потому что потом начались жесткие проверки”.
В Бердянске многие желающие ждали возможности уехать. Дважды Валентин и его родные не могли сесть в эвакуационный транспорт – протиснуться в салон автобуса было невозможно. Найти место в транспорте, который направлялся на подконтрольную Украине территорию, удалось только в третий раз. В салоне автобуса, куда все же смогла попасть и семья Валентина, ехало около 60 человек:
Мы добрались до Васильевки, там была единственная сложная остановка: начались обстрелы и мы вынуждены были остановиться, ночевать в степи. Было холодно, мы слышали взрывы. Старики, конечно, сидели, детей держали на руках, а все остальные стояли. И все это было очень плотно, практически невозможно было двигаться. Я около семнадцати часов так простоял, но мысль была одна, что это все надо перетерпеть, что все это закончится.
Наконец мариупольцы попали в Запорожье. Оттуда поехали в Днепр и в итоге осели в Кропивницком.
“Некоторые мои коллеги остались в Мариуполе, много моих воспитанников до сих пор там. У каждого свои причины. Некоторые ждут возможности уехать. Многие мои знакомые подростки хотят покинуть территорию оккупированного города, но им еще нет восемнадцати и россияне их не выпускают. Выпускают только вместе с родителями, а родители уезжать не хотят по каким-либо причинам”, – говорит Валентин.
Валентин с воспитанниками/ Фото из фейсбука героя публикацииОн рассказывает: то, что россияне сделали с его родным городом, вгоняет в отчаяние. Как и происходящее там сейчас: сначала разрушили Мариуполь и убили тысячи его жителей, а уже в июле в День металлурга устроили праздник на костях.
“Мариуполь был центром металлургии. День металлурга у нас всегда отмечали громко и помпезно. Работали скверы, парки, к нам приезжали известные исполнители. Это был настоящий праздник для людей, работающих в этой профессии, для их родных, практически для каждого мариупольца. В настоящее время крупнейшие металлургические комбинаты страны – “Азовсталь” и ММК им. Ильича – разрушены, а металлургов нет, есть только бывшие металлурги”, – говорит мужчина.
Россияне в этот день организовали для мариупольцев праздник на костях: конкурс рисунков на асфальте и концерт солиста группы “Лесоповал”. Традиционно раздавали грамоты и угощали голодных людей сладкой ватой. И это в то время, когда под завалами разбомбленных российскими военными домов остается бесчисленное количество гражданских тел.
“Сейчас россияне сносят разрушенные дома, но люди настаивают, чтобы сначала достали из-под завалов тела погибших. К сожалению, работы по демонтажу уже начались. Кое-где все же местные настаивают, чтобы со сносом подождали, чтобы можно было нормально похоронить людей”, – Валентин пересказывает то, о чем знает от оставшихся.
Он скучает по своему городу и прежней жизни. Однако понимает, что скоро вернуться на малую родину не удастся. Поэтому в краткосрочной перспективе планирует быть полезным городу в центре Украины, где его семья начинает новую историю.
Фото из фейсбука героя публикации“Хочется многих людей отблагодарить за помощь. Хочу отблагодарить за то, что у нас сегодня есть жилье, что у меня есть работа, а у сына – возможность и дальше заниматься футболом. Прежде всего хочется быть полезным, работать во благо Кропивницкого”, – говорит Валентин о планах, которые он действительно уже воплощает.
