Обыскивали дом и угрожали расстрелять: как “Полтава”, “Север” и “Чечен” совершали военные преступления в оккупированной Кочубеевке

Людмила и Владимир Шинкарчук. Фото: Медийная инициатива по правам человека

Кочубеевская громада на севере Херсона – одна из самых маленьких в Украине. До 24 февраля там жили до трех тысяч человек в 14 населенных пунктах. Выехать оттуда сейчас можно через Кривой Рог – 55 км пути, пересекая реку. Но мосты разрушены, поэтому машины переезжают в наименее полноводном месте.

Россияне оккупировали Кочубеевскую громаду вечером 10 марта. Первым взяли село Наталино, затем – Орлово. В захваченном Орловом россияне сразу собрали около 50 человек – искали старосту, спрашивали, кто обустраивал блокпосты. Люди никого не выдали.

Впоследствии оккупировали и саму Кочубеевку, где проживает семья Шинкарчук с собакой Арчи.

С середины марта по улицам стали ходить российские военные. Владимир и Людмила убеждены, что это были представители так называемых “ДНР” и “ЛНР”. Они сами хвастались украинскими паспортами и говорили: «Пока вы строите дома, мы воюем» и обижались на хорошие условия жизни людей, живущих на подконтрольной Украине территории.

17 марта российские военные вошли во двор к супругам и сказали выгнать за ворота машину, стоявшую в гараже. Один из них сразу начал пугать Владимира. Сказал: “Тебя что, надо подгонять?” и выпустил очередь в направлении гаража. Людмилу тоже подгоняли. Когда она спустилась в погреб за документами, военные РФ сказали, что бросят туда гранату.

Владимир в это время выгнал машину за двор и поставил ее в том же направлении, откуда военные к ним пришли — на выезд из села. За эту “ошибку” его начали избивать. Сначала прикладами автоматов, потом – ногами по ребрам и почкам.

“Подняли меня и спрашивают: “Водка есть?”. Я говорю: “Да там в холодильнике есть пол бутылки спирта”. Берут меня за шкирки – и во двор. Тут выбегает собака, которую мы в доме закрыли. Я говорю: “Лучше меня застрелите, не трогайте собаку”, — рассказывает Владимир.

Главным в группе военных, избивавших Владимира, был мужчина с позывным “Чечен”. Его примета – татуировка на лице под правым глазом в виде спички. С ним были еще двое, чьи позывные запомнили Владимир с Людмилой: “Полтава” и “Север”.

На следующий день Людмила и Владимир решили бежать из села. Идти решили в сторону села Заградовка. Там их должна была встретить местная тероборона и перевезти через реку. Супругам даже выйти из своего двора было не просто: справа стоит водонапорная башня со снайпером на ней, а слева — коммуникационная башня, также со снайперами.

Дождались вечера и пошли втроем. Собаки вокруг реагировали на пса и подняли шум. Муж шел с поломанными ребрами, женщина с поврежденной ногой. Прошли таким образом две посадки. А потом Владимир заметил в лесу силуэт и скомандовал Людмиле ложиться.

Оказалось, что несколькими часами раньше россияне заехали в посадку неподалеку от Кочубеевки и поставили там свою технику, оборудовали блиндажи и укрепились, вели наблюдение. Супругам завязали руки и глаза и повели в направлении села — на допрос в сельсовет, где сидели все те же “Чечен”, “Полтава” и “Север”.

Сначала в кабинет завели Людмилу, которая по голосу узнала “Чечена”.

“Весь наш разговор с ним сводился к тому, что им нужна была женщина. Спрашивали: “Не хочешь за мужа рассчитаться?” Потом меня толкнули, я упала вперед, уперлась в этого “Чечена”, он начал меня лапать. Внизу стояла кровать. В какой-то момент “Чечен” меня узнал. Потом говорит: “Ты старая, не пойдешь”, — рассказывает женщина.

У Владимира тем временем спрашивали о местных атошниках. Он уверял, что работает в Кривом Роге, не местный, потому ничего не знает. Затем подошел “Чечен”. Сказал, что будет считать до десяти, и если мужчина не назовет атошников, его расстреляют. Владимир молчал. Военный скомандовал вывести его на улицу и расстрелять. Через несколько секунд сказал: “Отставить”. Мужчину вернули в кабинет и снова начали отсчет. Тогда он начал плакать и умолять не убивать его.

С тех пор россияне еще несколько раз наведывались к Шинкарчукам. Обыскивали дом, забирали из дома матрасы, подушки, одеяла и теплые носки или нагло приходили поесть.

Через некоторое время военные так называемых “ЛНР” и “ДНР”, а также те, кого супруги называют бурятами, покинули Кочубеевку. Зашли другие – россияне. Они рассказывали людям, что “деэнеровцы” якобы кого-то изнасиловали, поэтому их отправили ближе к фронту.

26 марта Владимир нашел свою машину, которую угнали военные. Ему помог знакомый. Машина была разрисована буквами “Z”, помята и с пробитыми шинами. Мужчина заменил колеса, и на следующий день супруги уехали.

“Только мы на край села выезжаем, навстречу едет “Урал” с россиянами. Я поворачиваю направо — он за нами. Думаю, только бы не стреляли. Но они обогнали и поехали дальше. Думаю, нас спасло то, что машина была со знаками “Z”, – рассказывает Владимир.

На украинском блокпосте, говорит мужчина, уже чувствовал себя полностью в безопасности, хотя военные ВСУ встретили машину с враждебными знаками с осторожностью. После общения с СБУ и полицией супруги поехали дальше, к родственникам.

Напомним, что СБУ собрала доказательную базу по трем военным РФ, которые во время временной оккупации Киевской области обстреливали населенные пункты и гражданские объекты, а также убивали мирных жителей. Речь идет о подполковнике и командире 15 отдельной гвардейской мотострелковой александрийской бригады Андрее Марушкине и контрактниках Алексее Токмакове и Алексее Крошкине.