Прежде чем сказать “Аминь”
Ежегодно в Украине более сотни детей в возрасте до 17 лет совершают самоубийство. Психологи считают: большинство этих несовершеннолетних – подростки. По данным Всемирной организации здравоохранения, чаще, чем от самоубийств, молодежь гибнет только в дорожных авариях.
Год назад в интервью BBC доктор ВОЗ Александра Флейшман перечислила наиболее распространенные причины подростковых суицидов. Это насилие, депрессия, проблемы в школе и тому подобное. Но наше внимание привлек один тезис в этом перечне – кризис сексуальной идентичности. Другими словами – это суициды, совершенные через гомофобию, внешнюю или внутреннюю (часто первая становится причиной второй). В Украине у подростка есть шансы найти информацию или помощь, чтобы решить большинство проблем, которые чаще всего становятся причинами самоубийств. Но как быть с кризисом сексуальной идентичности? Исследуют ли государственные институты эту проблему? Есть ли центры поддержки гомосексуальных подростков? Как в основном гомофобном украинском обществе мы спасаем детей, которые чувствуют себя иными? Чтобы найти ответы на эти вопросы, накануне Международного дня каминг-аута, который отмечается 11 октября, мы исследовали тему суицидов среди ЛГБТ-подростков и пообщались с известными ЛГБТ-активист(к)ами постсоветских стран.
Опровергнуть или подтвердить утверждение представительницы ВОЗ о том, что кризис сексуальной идентичности является одной из наиболее распространенных причин подростковых самоубийств, в контексте Украины – не может никто. В Украине государственные институты не исследуют причин подростковых самоубийств. Более того, слово “самоубийство” в графе “причина смерти” врачи пишут только в крайнем случае, когда ни одно другое объяснение не годится. Так, например, существуют формулировки “умышленные самоповреждения, несовместимые с жизнью” или “смерть от случайного выстрела из огнестрельного оружия”. Оба по сути – формальные способы избежать констатации суицида. Поэтому точной цифры количества подростков, покончивших с собой, узнать невозможно.
Согласно официальной статистике Госкомстата, в период с 2005 по 2015 годы в Украине от самоубийства и выстрела из огнестрельного оружия погибло более двух тысяч детей. Однако настоящие цифры могут быть значительно больше, ведь судмедэксперты стараются избегать формулировки “самоубийство” в официальных документах.
Соединенные Штаты Америки. 1998 год. В стране создается общественная организация “Проект Тревор” для предотвращения самоубийств среди лесбиянок, геев, бисексуалов и трансгендеров. При ней действует бесплатная круглосуточная горячая линия, известная как “Линия жизни Тревора”, которая анонимно консультирует ЛГБТ-подростков. В 2009-м исполнитель роли Гарри Поттера Дэниел Рэдклифф делает свое первое большое пожертвование в поддержку “Проекта Тревора”. В своем публичном обращении Рэдклифф заявляет: “…Очень печально осознавать, что в 2009 году суицид по распространенности стал третьей причиной смерти среди молодых людей, и особенно ужасно то, что ЛГБТ-подростки совершают попытки самоубийства в четыре раза чаще, чем их гетеросексуальные сверстники”.
2010 год. Через волну подростковых самоубийств, вызванных гомофобией, общественный активист и журналист Дэн Севедж создает проект “It gets better” (“Все изменится к лучшему”). Идея публичных каминг-аутов и слов поддержки от успешных бизнесменов, звезд и политиков, стала феноменом во всем мире. В проекте принял участие даже президент США Барак Обама, который признался, что самоубийства ЛГБТ-тинейджеров его шокируют и разрывают его сердце, ведь он отец двоих детей.
Вдохновившись успешным примером мощной психологической поддержки американских подростков, аналоги проекта “It gets better” начали появляться во всем мире. Видео-ролики со словами поддержки и положительными историями каминг-аутов начали записывать общественные организации Канады, Германии, Нидерландов. В британской версии проекта экс-премьер-министр Дэвид Кэмерон призвал подростков чувствовать себя комфортно в собственной сексуальности.
Повлиял ли американский опыт на Украину? Страну, где сотни несовершеннолетних ежегодно убивают себя по неизвестным причинам. Страну, где не задают вопрос “сколько”, “кто” и “почему”, ограничиваясь двузначными формулировками в статистических отчетах и сухими цифрами, которые вряд ли отражают точную картину. Страну, где градус гомофобии, а значит и угроза самоубийств из-за кризиса сексуальной идентичности, значительно выше, чем в западноевропейских государствах, которые скопировали модель “It gets better”. Об этом мы спросили у председателя общественной организации “Инсайт” Елены Шевченко:
“В Украине нет аналога такого проекта. Есть подобный проект в России под названием “Дети 404″. С моей точки зрения – это очень нужные и важные проекты, ведь уровень насилия, гомофобии и трансфобии в Украине чрезвычайно высокий. Подростки и дети являются одной из наиболее уязвимых групп, ведь зависимы от родителей и государства. Статистика по насилию и суицидам среди ЛГБТ государством не ведется, потому что ЛГБТ не признано уязвимой социальной группой”.
Российский проект “Дети-404. ЛГБТ-подростки. Мы есть!” – это интернет-платформа, которая занимается поддержкой несовершеннолетних членов ЛГБТ-сообщества. На страницах проекта в соцсетях публикуются анонимные письма подростков, которые рассказывают о случаях гомофобии, которые им приходилось пережить. Кроме функции своеобразной коллективной психотерапии, дети получают психологическую помощь. По словам инициатора проекта, российской журналистки Елены Климовой, чаще всего дети пишут о неудачных каминг-аутах, отношениях с родителями и сверстниками и безответной любви:
“За 3,5 года работы проекта мы получили и опубликовали около 4 900 писем. Обычно подростки пишут письма, чтобы выговориться, рассказать о своей жизни, о проблемах, попросить совета и помощи. Психологи проекта за время работы проконсультировали более 300 подростков”.
Елена Климова отмечает, что игнорирование государством проблем ЛГБТ-подростков часто становится причиной личных трагедий и сломанных жизней:
“Главный риск – подросток считает себя больным и ненормальным. Попытается “вылечиться” и “перевоспитать” себя (безуспешно). Внутренняя гомо/лесбо/би/трансофобии негативно влияет на самооценку, на качество жизни, из-за чего возможны печальные последствия вплоть до селфи-харма, суицидальных мыслей и попыток”.
“Дети-404. ЛГБТ-подростки. Мы есть!” – не единственный российский проект, который поддерживает ЛГБТ-подростков. В стране также существует российский аналог американского It gets better. Он работает на базе социальных сетей и уже вскоре может быть создан собственный сайт. Впрочем, от американского оригинала существенно отличается. По словам основателя проекта Федора Лаптева, это обусловлено особенностями российского общества:
“Мы пытались создать что-то вроде центров помощи жертвам дискриминации, где они могли бы получить квалифицированную юридическую и психологическую поддержку, а также получить ночлег, если дома им угрожает опасность. Мы даже нашли психологов и юристов, которые могли бы работать на добровольной основе. Но, к сожалению, для создания таких центров все равно нужны были деньги. Жертвовать для ЛГБТ при данной внутриполитической ситуации мало кто захочет. Люди боятся лишний раз высказываться через всепоглощающую гомофобию, которую пропагандирует государство”.
Озвучивание проблем ЛГБТ-подростков в публичной плоскости в России часто становится угрозой для самих общественных активистов. В январе 2015 года суд Нижнего Тагила признал инициатора “Дети-404. ЛГБТ-подростки. Мы есть!” Елену Климову виновной в “пропаганде нетрадиционных сексуальных отношений” и приговорил ее к штрафу 50 тысяч рублей. А центральный районный суд Барнаула постановил заблокировать страницу проекта в социальной сети “ВКонтакте”. Климова привыкла также и к персональным угрозам и жестоким месседжам в социальных сетях. На своей странице в “ВКонтакте” она создала шокирующий альбом “Красивые люди и то, что они мне пишут”, где публикует фото авторов угроз и тексты их сообщений.
“Хотелось поделиться с другими контрастом, который меня поразил. Красивые, улыбающиеся люди обнимают своих детей – и пишут, что я должна сдохнуть или что лично спустили бы мне кишки. Это заставляет задуматься о многих вещах”, – отмечает Климова.
Она неохотно говорит о персональных угрозах. В жестокости своих сограждан винит государство: “Я считаю, что причина высокого уровня гомофобии – ее открытая или молчаливая поддержка на государственном уровне. В РФ – это так называемый “антигейский закон”. Публичные персоны позволяют себе крайне негативно высказываться на тему ЛГБТ. Это социально одобряемое поведение”.
Федор Лаптев убежден, пропаганда гомосексуальности существует только в головах российских политиков: “Не стоит доказывать, что пропаганды не существует, что нельзя взять и стать геем, если ты гетеросексуальный. Тем более не существует никакой “моды” на гомосексуальность. Максимум гетеросексуальный подросток, посмотрев на звезд-геев, может одеваться, как они или станет хорошо относиться к гомосексуалам. Но нельзя стать геем, если ты от природы гетеросексуальный. Если бы пропаганда реально существовала, уже все были бы геями. Возьмите, к примеру, гомофобную пропаганду. 80% населения уже гомофобы. Вот это реальная сила пропаганды”.
Это подтверждают и профильные соцопросы. По словам Климовой, до популяризации риторики о “антигейском законе” общество не особенно было озабочено темой гомосексульности. После же – все изменилось в худшую сторону.
Низкий, по сравнению с другими странами, уровень поддержки ЛГБТ-подростков наблюдается не только в Украине или России, но и в большинстве стран бывшего СССР. Общественные активисты в Молдове также ввели у себя “It gets better project”. И в один голос с украинскими и российскими коллегами жалуются на уровень гражданской активности в обществе. Инициатор молдавской платформы для ЛГБТ-подростков Артем Завадовский позицию своего государства считает парадоксальной:
“В Молдове также никто не ведет статистику причин самоубийств, особенно среди подростков. Существует одна организация, которая занимается предупреждением суицида среди детей и подростков, однако она наотрез отказывается сотрудничать с нами, потому что лица, которые ею руководят – откровенные гомофобы. Это достаточно парадоксально и печально. Для того, чтобы объяснить обществу, что проблема существует, и доказать, что подростки страдают, нужно самостоятельно собирать статистику и делать ее общедоступной. Только повышая видимость проблемы, можно привлечь к ней как можно больше внимания: нужно организовывать публичные мероприятия, обнародовать отчеты, а самое главное – это истории реальных людей”.
Именно истории реальных людей и являются едва ли не главной причиной неуспеваемости аналогов “It gets better” в странах с высоким уровнем гомофобии. В Украине, как и в Молдове или России, в конце концов, во всем мире, представители ЛГБТ-сообщества есть среди известных бизнесменов, журналистов, артистов и политиков. Однако, в отличие от своих американских или британских “коллег”, они не делают каминг-аутов и не подбадривают ЛГБТ-подростков в публичной плоскости.
Елена Шевченко считает, что первый шаг к решению этой проблемы должно сделать именно государство: “К сожалению, мы не имеем ни публично известной личности, которая решилась бы поддержать ЛГБТ-сообщество открыто и сказать, что он/она является ЛГБТ. Я думаю, что для многих до сих пор это означает конец карьеры, потому что ЛГБТ до сих пор в публичном пространстве есть стигматизированной темой и государство ничего не делает для поддержки ЛГБТ-сообщества и вывода ЛГБТ тематики с маргинальной плоскости”.
Однако утверждать, что положительная ЛГБТ-риторика полностью отсутствует в украинском обществе нельзя. Феноменом для отечественного медиа-пространства стала травести-дива Монро. Она выступает в эфирах популярных радиостанций, дает интервью в рейтинговых программах центральных телеканалов, участвует в публичных мероприятиях, издала книгу и записывает видеоблоги. А главное – артикулирует месседж о толерантности и терпимости и для тех, кто далек от узких интеллектуальных кругов, правозащитной деятельности или публичных дискуссий. Благодаря Монро, о толерантности и человечности ЛГБТ начали слышать домохозяйки, таксисты, продавцы, словом, широкие слои общества, наиболее склонны к дегуманизации ЛГБТ из-за отсутствия в их жизни “реальных людей с реальными историями”, которые в других странах становятся видимыми в том числе и через проекты вроде “It gets better”. Популярность Монро – странное явление для украинского общества. Сама артистка не скрывает, что быть не таким как все в подростковом возрасте – невероятно трудно:
“Переживать любое проявление ненависти, неприязни только потому, что кто-то решил, что он уверен в своей правоте и безнаказанности – больно и обидно, особенно в подростковом возрасте. Особенно обидно, что оскорбляют тебя только потому, что ты отличаешься от большинства, а в твоей семье негативное отношение к другим, не таким, как все, только культивируется!”
По мнению Монро, “гомофобия – это результат отсутствия образования, воспитания и толерантности в первую очередь в семье”.
Кризис сексуальной идентичности, из-за которого подростки оказываются в серьезной опасности, может быть решен в пределах семьи. Однако в контексте гомофобного общества семья часто вместо помощи пытается “вылечить” или перевоспитать ребенка. “Ребенок ни в чем не виноват” – это то, что стоит усвоить родителям ЛГБТ-подростка в первую очередь, – говорит Елена Климова. – Одни дети рассказывают о себе родителям задолго до совершеннолетия, другие открываются гораздо позже, когда заводят серьезные отношения. Неважно – три года ему или ей или тридцать три. Ваш ребенок ждет поддержки. Его не “развратили” сверстники или дурное влияние Интернета. И родители также ни в чем не виноваты. То, что ЛГБТ-дети вырастают в неполных семьях – мифы”.
“Вылечить” или “скорректировать” сексуальную ориентацию или гендерную идентичность невозможно. Попытки сделать это приводят к тяжелым последствиям для ребенка.
К организации Федора Лаптева, Елены Климовой и Артёма Завадского обращались подростки, которые были на грани суицида. Первоначально из-за тяжелых психологических последствий, вызванных непониманием окружающих.
“Если этот материал читают люди, которые считают, что проблемы суицида среди подростков через неприятие их сексуальной ориентации, гендерной идентичности и гендерного самовыражения не существует или что она преувеличена, я хочу, чтобы вы знали одно: нет ничего страшнее на свете, когда от тебя отворачиваются важнейшие близкие из-за того, что ты другой или другая”, – Артем Завадский советует гомофобно настроенным людям посмотреть американский фильм “Молитвы за Бобби”.
“Этот фильм, с Сигурни Уивер в главной роли, рассказывает трагическую историю матери, набожной христианки, которая довела своего сына до самоубийства, так как не смогла примириться с тем, что он гей. Фраза, которую произносит героиня, должны знать все:
“Прежде чем сказать “Аминь” в своем доме или храме, подумайте и запомните: ребенок слушает”.
