Я не могу понять, за что меня преследуют, если я не разбойник, не грабитель и не убийца

Южный окружной военный суд 11 января вынес обвинительный приговор по уголовному делу “Второй симферопольской группы “Хизб ут-Тахрир”. Крымским татарам – мусульманам Алиму Каримову, Сейрану Муртаге, Эрфану Османову, Джемилю Гафарову и Сервету Газиеву назначили наказание в виде лишения свободы на 13 лет. 

Ранее председательствующий судья Валерий Опанасенко пропустил этап выступления для подсудимых с последним словом и перешел к следующей стадии рассмотрения уголовного дела. 

ZMINA публикуют последнее слово Джемиля Гафарова, которое политузник так и не произнес в суде. 

Джемиль Гафаров

Очень трудно выразить кратко все то, что я сейчас испытываю и думаю о том, что меня ожидает.

Главное — я не совершал преступлений, в которых меня обвиняют. Вся моя жизнь прошла в стремлении добиться в ней хорошего, важного, нужного. Ставил на каждом этапе жизни себе определенные цели, достигал их и постепенно понимал, что можно трудом и терпением добиться желаемого, жить не нарушая законов и прав других, делая пользу себе и людям, совершая поступки, которым меня научили в семье и школе.

Успешно учился, всю жизнь работал (около 40 лет), создал семью, воспитал детей, воспитал сироту, построил дом и имел ещё немало планов по улучшению жизни своей семьи и своей Строгоновки, её жителей и жителей Крыма. И вдруг в одно утро все рухнуло и меня сделали врагом государства.

Когда окончил учебу, Союз рухнул, все планы в жизни надо было изменять. В это же время началось возвращение моего народа в Крым после депортации. Я с молодой женой и больными престарелыми родителями был вынужден переехать в Крым, не имея ни сбережений, ни дома, а только желание выжить.

Украинское государство себе в тот момент помочь не могло, не говоря о нас — крымских татарах. Так мы остались в Крыму на голой земле без средств и жилья, но с верой и надеждой, что все по силам нам, надо терпеливо работать и идти к цели. В тот период 90-х годов многие люди стали бандитами, наркоманами, спились и творили беззаконие и мерзости. 

Работы почти не было, но при этом было желание выжить — начал работать и от молодого специалиста достиг уровня руководителя предприятий. Сначала в Узбекистане, затем в Крыму украинском, затем в российском Крыму. При этом не воровал, никого не обижал, чужого не забирал, вреда другим не делал.

Проблемы и трудности были, но они нами решались. Например, 13 лет не было своих детей. Понимая, что жизнь без детей не соответствует природе человека, мы с супругой взяли опекунство над сиротой, воспитали и вырастили его — сегодня он полноценный член общества, востребованный человек, специалист с высшим образованием, работает, не пьет, не курит. Позже родились по воле Аллаха дочери, которые еще учатся в учебных заведениях по приобретению профессии и ещё нуждаются в родительской опеке, являясь несовершеннолетними. 

Все это время я жил тихо, спокойно, без конфликтов, стараясь по мере сил быть полезным своим родным, односельчанам, простым людям.

Анализируя жизнь, пришел к религии и нашёл в ней много того, что у  меня было и мне подходило, начал соблюдать ислам, но знаний было мало, многие вещи делал в религии так, как учили в мечетях, хотелось делать больше хорошего, чтобы получить довольство Господа Всемогущего.

Однако, болезнь, которая привела в 2017 году к инфаркту и инвалидности, заняла всю мою оставшуюся жизнь и время. И я из-за болезни с 2016 года постоянно был дома, нуждался в лечении или в больницах. 

Громом среди ясного неба стал незаконный арест и обвинение в терроризме. 

Для меня, моей семьи это стало страшным кошмаром, который врезался в память на всю жизнь. Я был ошарашен, не понимал как это могло произойти. Ведь я не разбойник, не грабитель, не убийца, не прелюбодей, а тихий безобидный мусульманин, который соблюдал свою религию без вреда для людей и общества, для природы и вселенной. Никто не пострадал, ущерба кому-то не доставил, однако с 27 марта 2019 года я и моя семья, мои дети страдают от моего ареста и обвинения в совершении выдуманных преступлениях, которые, конечно, также я не совершал и не планировал даже. 

Я стремился быть полезным обществу, по мере сил занимался общественной работой в своем селе по его водоснабжению.

Более 11 лет руководил предприятием в Крыму с многонациональным коллективом. Государство даже приглашало меня в состав суда присяжных заседателей. Однако из-за болезни я не стал соглашаться с этим ответственным поручением. 

Все это никак не свидетельствовало, никак не характеризовало меня как потенциального преступника, врага государства. Но, однако, по воле следователя, я в одно утро стал преступником. Никого не убивая, не воруя, не обманывая, не угрожая никому.

Не смотря ни на что, благодаря состряпанным как угодно справкам-меморандумам, я стал злодеем, преступником. Нас начинают угнетать, обвинять, заставляя страдать, не только нас, но и наших невинных детей, жен, престарелых родных.

Вы хорошо изучили всех нас. Мы небогатые люди, не претендующие ни на что чужое, в том числе на жизнь и свободы. Наверняка вы понимаете, что все мы вместе и каждый в отдельности не в состоянии совершить то, в чем нас обвиняют. Чего я жду? Я жду и надеюсь, что справедливость и правосудие восторжествует и меня оправдают и снимут все обвинения. Я очень надеюсь и хочу освобождения. Хочу продолжить свою общественную работу, помочь односельчанам. 

И ещё я хочу помочь своей больной супруге, которой остро необходима трудная операция по замене сустава ноги, так как она уже почти не может передвигаться сама, потеря трудоспособности, возможности передвижения сроком до 1 года, имея при этом на иждивении двух несовершеннолетних детей. 

Да и сам я сегодня остро нуждаюсь в медицинской помощи и лечении. Поэтому любой обвинительный приговор для меня с почечной и сердечной недостаточностями — это однозначно билет в один конец. Мою болезнь в условиях ГУФСИН не лечат. Нет ни гемодиализа, нет замены (трансплантации) почек. Я об этом ни один раз сообщал в ходе судебных слушаний. Дальнейшей жизни в тюрьмах для меня с моим заболеванием не видется, мучение и смерть до освобождения.

В заключении хочу поблагодарить всех людей, кто нас поддерживал все эти четыре года: прежде всего семью, родных, крымскотатарский джемаат, адвокатов, простых людей со всех концов мира, которым была и есть небезразлична наша судьба. Надеюсь, скоро увидимся на свободе!