Один на один с диктатурой
#FeelYourRights
Во все времена у диктатур был весьма скудный набор инструментов борьбы против тех, кто был к ним в оппозиции: пытки, похищения, убийства, запугивания и судебные преследования.
Современная Россия воскресила самые позорные страницы собственной истории, заставив общество отскочить на 70 лет назад, чтобы снова бояться, подозревать, доносить, лжесвидетельствовать, мстить и казнить. В атмосфере дичайшего нигилизма и пренебрежения к человеческой жизни пытаются защищать себя и, кажется, саму суть правосудия политические заключенные.
Счет количеству брошенных за решетку за неблагонадежную лекцию, колонку в газете, выступление на радио, организованную акцию, открытую организацию, за любое неосторожно сказанное слово в Федерации идет на сотни. В попытке подавить любую свободу мысли, власти иногда бросаются в откровенное средневековье. Полгода тому назад за “разглашение государственной тайны” пытались посадить Светлану Давыдову, мать 7 детей, которая позвонила в украинское посольство и передала информацию, услышанную в маршрутке. Кажется, вся Россия подписалась под обращением, чтобы Светлану вернули к ее грудному ребенку, а не держали за решеткой как террористку, и это, к счастью, сработало – в марте уголовное преследование прекратилось.
Совершенно выделяются на фоне остальных узников украинцы – люди, которых судят часто лишь за то, что они украинцы. Если россияне оказываются среди узников совести, как правило, за публичную деятельность, то представители “вражеских” наций могут стать случайными и абсолютно неожиданными жертвами, даже если чувствовали себя безопасно.
Дело библиотечного экстремизма
О директоре Библиотеки украинской литературы в Москве Наталье Шариной уже говорят во всем мире – сначала “Мемориал” назвал ее политической заключенной, а затем Amnesty International – узницей совести. Шарина не украинка, но управляет украинской библиотекой в столице России, которая, очевидно, застряла в горле “русскому миру”.
Ее задержали 28 октября после того, как в библиотеке нашли “экстремистскую” литературу. Само дело несвежее и тянется еще с 2010 года – тогда в библиотеке уже находили запрещенную книгу, но в 2013 обвинения с Шариной сняли. И вот теперь злосчастная литература всплыла снова – и снова Шарина готовится предстать перед судом за “разжигание национальной ненависти”.
Есть подозрение, что к возбуждению процесса причастен член “Справедливой России” Дмитрий Захаров, во всяком случае такую версию высказывают российские правозащитники. До 27 декабря директор библиотеки находится под домашним арестом. Дело Шариной не выдерживает никакой критики ни с точки зрения здравого смысла, ни с точки зрения буквы закона. Ведь, согласно российскому законодательство о библиотечном деле, библиотекари обязаны хранить все книги, поступающие в фонды, и выдавать литературу по просьбе посетителей. Но московский следователь узрел в этом хранение экстремистских материалов и пропаганду ненависти.
К сожалению, жертв этой уродливой системы куда больше.
Дело Евромайдана
Участие в столичном Евромайдане обернулось для крымчанина Александра Костенко почти 4 годами российской колонии общего режима. По мнению российского следствия, в Киеве Костенко бросил камень в “беркутовца” Полиенко, чем “умышленно причинил легкий вред здоровью” сотруднику МВД. Российские правоохранители взялись расследовать преступление гражданина Украины, совершенное против гражданина Украины на территории Украины, даже не заглядывая в собственное национальное законодательство.
Если поверить, что Костенко действительно бросил камень в “беркутовца”, это никак не могло принести ущерб интересам РФ, гражданину РФ или лицу, проживающему на территории РФ, что необходимо для возбуждения дела Следкомом РФ. И Костенко, и прапорщик Полиенко стали гражданами России уже после этого инцидента, при чем Костенко – автоматически, поскольку не написал заявление на отказ.
Удивительного мало, учитывая неясный путь Александра от Майдана в Киеве до Киевского суда в Симферополе. После оккупации Крыма Костенко решил остаться на материковой части Украины. Как он рассказал, в Украине его похитили и вывезли в российский Брянск, однако ему удалось сбежать. Опасаясь пересекать украинскую границу, Костенко решил поехать в Крым, где и был задержан год спустя – 5 февраля 2015 года. Хотя его подозревали в преступлении легкой тяжести, суд решил содержать его под стражей. В марте следователи придумали, как разнообразить дело Костенко и добавили ему обвинение в “незаконном хранении огнестрельного оружия”, которое якобы нашли в сейфе у него дома.
Для усиления позиции правоохранители обвинили Костенко в членстве в партии “Свобода”, которую почему-то назвали “украинской экстремистской всеукраинской националистической организацией”. Хотя руководство “Свободы” прямо заявило, что Костенко не является членам объединения, это не повлияло на содержание обвинительного акта.
Костенко услышал свой окончательный приговор в конце марта этого года – 3 года и 11 месяцев заключения.
Дело крымских террористов
В мае прошлого года в оккупированном Россией Крыму задержали четверых активистом – режиссера Олега Сенцова, эколога Александра Кольченко, фотографа Геннадия Афанасьева и историка Алексея Чирния. Их всех обвинили в терроризме. Последние два приговора по этому делу вынесли в августе этого года – Сенцов получил 20 лет колонии, а Кольченко – 10.
9 мая 2014 года сотрудники ФСБ схватили Чирния, после чего в течение следующих нескольких дней под стражей оказались Афанасьев, Кольченко и Сенцов. По мнению российских силовиков, активисты были членами “Правого сектора” (в РФ эта организация запрещена), которые собирались устроить на полуострове ряд терактов, направленных “на дестабилизацию ситуации в Крыму”.
По утверждению Сенцова, его выкрали еще за день до официального задержания (11 мая) и подвергли пыткам – душили полиэтиленовым пакетом, били, угрожали изнасилованием и убийством, если он не даст признательные показания. С бесчеловечным обращением столкнулись и остальные фигуранты дела – Чирния и Афанасьева фактически вынудили пойти на сделку со следствием и оговорить не только себя, но и Сенцова и Кольченко. Оба получили по 7 лет и невозможность обратиться за помощью к правозащитникам или в Евросуд по правам человека. Практически вся линия обвинения строилась на этих свидетельствах.
Терактом следователи сочли поджог двери офиса “Единой России” в ночь с 17 по 18 апреля. Ущерб оценили в 200 тысяч рублей. Для убедительности прокуроры привели показания представителей Национально-освободительного движения, которые после поджога “стали опасаться за свою жизнь”. При этом Афанасьева и Чирния считают непосредственными исполнителями, Кольченка – караульным, а Сенцова – создателем филиала террористической организации “Правый сектор” в Крыму, который по заданию киевского офиса хотел повалить российскую власть на полуострове.
В России украинцев отказались считать украинцами и судили как россиян. Amnesty International признала “крымских террористов” узниками совести, а “Мемориал” назвал их политическими заключенными.
Дело зачем-то передали на рассмотрение Северо-Кавказскому военному суду. Во время процесса свидетели обвинения тушевались и путались, некоторые из них ничего не слышали о том, чтобы кто-то в городе обсуждал поджог двери, однако подтвердили, что он мог “дестабилизировать обстановку в Крыму”. Справку от “Правого сектора” о том, что Сенцов и Кольченко не являются членами организации, судья даже в руки брать отказалась (“Уберите это, это запрещенная организация”).
Прокуроры насобирали вещдоки, среди которых – фильмы-доказательства фашистских настроений Сенцова: “Обыкновенный фашизм” Михаеля Клофта и “Третий Рейх в цвете” Михаила Ромма. Приглашенный кинокритик Антон Долин рассказал суду, что эти две картины являются важнейшими картинами в истории кинематографа, “откровенно и ярко антифашистскими”.
“Это важный момент, потому что фильм имеет большое педагогическое значение. Это один из главных антифашистских фильмов вообще в истории кинематографа”, – сказал кинокритик, объясняя значение “Обыкновенного фашизма”, снятого педагогом и выдающимся режиссером.
Не преминули следователи притащить на суд Чирния и Афанасьева. Пряча глаза от друзей, Чирний подтвердил свои показания, но свидетельствовать отказался. На день позже во время своего выступления Афанасьев отказался от свидетельств, заявив, что дал их под давлением. Фактически развалив дело, Афанасьев вернулся в колонию, где ему сначала угрожали, а потом перевели на строгие условия содержания, но так и не смог существенно помочь Сенцову и Кольченко – после оглашения приговора им только и оставалось, что спеть гимн Украины.
Сейчас активисты все еще пытаются добиться справедливости – после того, как Верховный суд РФ оставил без удовлетворения их жалобу, адвокаты попробуют испытать судьбу в Евросуде по правам человека. А покамест информации о заключенных мало – последняя попытка адвоката Кольченка – Светланы Сидоркиной – проведать подзащитного потерпела фиаско. Сотрудники СИЗО уверили ее, что “нет свободных комнат для свиданий”.
Дело летчицы
К концу декабря в России планируют вынести приговор украинской летчице и народной депутатке Надежде Савченко. Ее обвиняют в том, что она, будучи корректировщицей огня в батальоне “Айдар”, “общеопасным способом” 17 июля 2014 года в Луганской области убила двоих российских журналистов ВГТРК – Андрея Волошина и Игоря Корнелюка “по мотивам политической ненависти”. Это дело является частью масштабного уголовного дела против Вооруженных Сил Украины “по факту применения неустановленными военнослужащими Вооруженных сил Украины, вооруженными членами “Национальной гвардии Украины” и боевиками “Правого сектора” запрещенных средств и методов ведения войны на территории Донецкой и Луганской народных республик”, возбужденного Следкомом РФ.
Следствие долго не могло объяснить, как Савченко попала на территорию России, но в итоге решило: летчица перешла границу, притворившись беженкой. Хотя на суде один из “ополченцев ЛНР”, который пропускал людей через границу заявил, что люди в военной форме не смогли бы перейти на территорию России, прокуроры настояли, что Савченко смогла – и пришили ей обвинение в “незаконном пересечении государственной границы”.
В целом же, прокуроры считают, что Савченко с пораненной рукой залезла на 40-метровую вышку и специально дала указание артиллеристам стрелять по мирным жителям и журналистам. При этом следователей не заинтересовал тот факт, что кроме журналистов, на том же перекрестке погибло еще пару десятков вооруженных “ополченцев”.
Сама Савченко рассказывает другую историю: ее задержали представители “ЛНР” до того, как погибли журналисты, а после нескольких дней плена вывезли на территорию России. Отрицать факт задержания не имело смысла – многочисленные видео, в том числе LifeNews, доказывают, что Савченко действительно была арестована. Но в самой “ЛНР” почему-то уверяют, что отпустили офицера добровольно (хотя раньше такого не делали никогда, о чем один из свидетелей обвинения прямо сказал на суде), после чего она сбежала в Россию.
Адвокаты показывали данные мобильного оператора, которые отследили телефон Савченко далеко от места смерти журналистов, но прокуроры остались верны своей гипотезе – Савченко специально убила журналистов, а потом сбежала в Россию.
Суд уже заслушал всех свидетелей обвинения, в том числе “главу ЛНР” Игоря Плотницкого, который пожелал говорить только в закрытом режиме. Во время допроса “секретных свидетелей”, которые выступали по видеосвязи в маске и очках, в зале, как выяснилось, по непонятным причинам присутствовал еще и следователь Маньшин (допрашивавший Савченко в Воронеже), которого не было видно на экране. Показания потерпевших местных жителей в протоколе были выписаны под копирку. Огромная часть “обвинителей” на суде не могли вспомнить, почему ехали давать показания по 2 раза, и почему с разницей в несколько часов.
Адвокатам даже удалось достать доказательства того, что один из свидетелей был фальшивым – они сравнили подпись под протоколом с подписью, оставленной человеком, который назвался свидетелем, в журнале посещений. Но суд пропустил это мимо ушей.
Надо сказать, судьи отклоняли почти все ходатайства адвокатов летчицы, а ФСБ даже собиралось не пустить в страну главного свидетеля защиты – сестры подсудимой Веру Савечнко. Позже против нее возбудили уголовное дело – за оскорбление судьи. “Они не дают Надежде Савченко даже гипотетической возможности защититься на этом судилище”, – написал недавно один из ее адвокатов Николай Полозов. Пожалуй, это один из немногих, если не единственный случай, когда судят действующую делегатку в ПАСЕ – Савченко получила соответствующий статус и иммунитет после избрания ее народной депутаткой.
15 июля 2014 года Европейский суд по правам человека начал производство по делу Надежда Савченко против России.
Надежде Савченко угрожает до 20 лет и нынче нет практически никаких оснований полагать, что ее оправдают или амнистируют, несмотря на то, что дело утонуло. Однако уже около месяца активно обсуждаются слухи о возможном обмене Савченко, однако пока не ясно, на каких условиях. Адвокат летчицы Марк Фейгин буквально вчера приехал в Киев выяснять этот вопрос, а еще раньше он сообщил, что Савченко вернется домой в новом году. Очевидно, определенные переговоры по этому вопросу сейчас ведутся.
Чеченское дело
Дело Николая Карпюка и Станислава Клыха, которых уже полтора года держат в РФ, начали широко обсуждать в начале сентября – когда глава Следственного комитета РФ Александр Бастрыкин заявил, что премьер-министр Украины Арсений Яценюк воевал в Первой Чеченской войне (1994 года) против россиян. Блогеры и журналисты были настолько впечатлены этим пассажем Бастрыкина, что бросились довыдумывать легеду про Яценюка-чеченца, попутно занимаясь народным творчеством. Но за гротеском, как это часто бывает, приоткрылась менее приятная истина – Следком РФ получил эти «сведенья» от членов УНА-УНСО Карпюка и Клыха, давших их под пытками.
Слушанье дела Карпюка – Клыха по существу началось в конце октября. Их обвиняют в участии в Первой Чеченской войне и убийстве российских солдат. По мнению Следкома РФ, в начале 1990-х годов на территории Украины была создана политическая организация УНА-УНСО. Верховный суд России признал ее экстремистской и запретил ее деятельность на территории России. Карпюка и Клыха обвиняют в руководстве и участии в банде, убийстве и покушении на двух и более человек. Украинцев будут судить присяжные, которых суд отобрал 12 октября.
Карпюка удерживают в России с марта 2014 года, а Клыха – с августа 2014 года. Украина лишь полтора года спустя открыла уголовное дело по факту похищения и незаконного ареста члена УНА-УНСО Карпюка. Клых, которого задержали в российском Орле, и который все время находился в одиночной камере СИЗО на юге страны, лишь один раз за 10 месяцев смог дозвониться матери. Украинский консул побывал у заключенных недавно, и сразу же констатировал следы пыток, в частности, электрическим током.
В “Мемориале” обращают внимание, что в деле украинцев куча несостыковок: представленные в протоколах сведенья противоречат историческим фактам, а иногда и просто здравому смыслу. К примеру, следователи настаивают, что “общее число украинских боевиков, отправленных в Чечню, составило 140 человек, а число украинцев, участвовавших в боях в районе площади “Минутка”, – 500 человек”. Обвинители зачем-то приплели к делу и “Исламское государство”, которое, как они считают, “пытались создать устойчивые боевые группы в 1991 году”. В “Мемориале” подчеркивают, что обилие нелепостей делает этот процесс несостоятельным. Тем не менее, он продолжается.
В ноябре адвокаты украинцев начали поиск доказательств, указывающих на то, что Карпюк и Клых не были в Чечне в 1994-1995 гг. Они надеются на суд присяжных, который будет в состоянии оценить доказательства и оправдать обвиняемых. Судя по всему, в этом деле можно рассчитывать на позитивный результат.
Дело карателя
Дело “карателя” Сергея Литвинова оказалось, пожалуй, самым успешным из всех “украинских” дел – буквально неделю назад с него сняли все обвинения. Это, конечно же, не первый украинец, отпущенный домой из российской тюрьмы, – в мае увенчалось успехом дело львовского евромайдановца Юрия Яценко, который после 9 месяцев заключения вернулся домой.
Литвинова арестовали в августе 2014 года в селе Луганской области. Следственный комитет РФ обвинил его в убийстве 30 гражданских мужчин, изнасиловании и убийстве 8 женщин, в том числе и 12-летней девочки. По версии обвинителей, Литвинов был бойцом батальона “Днепр-1”, хотя свидетели эту информацию опровергли. Литвинов, как и большинство других заключенных в РФ, подвергся пыткам, что подтвердило сразу несколько экспертиз.
После того, как украинское консульство сообщило, что упомянутые жертвы не зарегистрированы в Станично-Луганском районе, а указанных адресов вообще не существует, Следком решил немного притормозить дело – сначала статью Литвинова пытались переквалифицировать на “угон двух автомобилей”, а потом следователи и вовсе удивили – отказались передавать дело в суд. Развалить обвинение помогли и местные жители – они все сказали, что никогда не слышали о таком массовом убийстве: “Трупы в морг не доставлялись, заявления в правоохранительные органы об убийстве не поступали”, – рассказал адвокат Виктор Паршуткин в конце ноября.
Литвинов мог быть под стражей до 20 февраля следующего года – ровно 18 месяцев со дня задержания. По российскому законодательству, человек не может быть под стражей больше 18 месяцев без обвинительного приговора. Видя, что дела плохи, следователи 1 декабря закрыли дело Литвинова “в связи с непричастностью к вменяемым преступлениям”. Несложно представить, какую титаническую работу проделал адвокат, чтобы спасти своего подзащитного от российской тюрьмы. Но, как видно из других дел, чаще всего профессионализм и усилия защитников оказываются бессильны там, где судья знает вердикт еще перед началом процесса.
Правосудие в тоталитарной стране всегда становится инструментом террора. Правосудие при диктатуре – это воплощение наиболее ужасных и бесчеловечных форм насилия государства над личностью. К сожалению, описанные случаи представляют собой далеко не исчерпывающий список – как минимум, мы не вспомнили об украинцах Юрии Солошенко, Сергее Скирте и Валентине Выгивском, которые также подверглись судебным преследованиям в России. Как максимум – мы можем только представлять, сколько еще случаев ускользнули от глаза правозащитников, и скольким еще предстоит случится.
Фото: ТАСС, Медиазона, соцсети
***
Вы можете поддержать политических заключенных и узников совести, написав письмо или подписав петицию,
На сайте “Комитета солидарности” http://solidarityua.info/
На сайте Amnesty International http://amnesty.org.ua/
На сайте Союза солидарности с политзаключенными http://www.politzeky.ru/
