Янтарные каникулы
Почти у каждого простого украинца летняя пора ассоциируется с отдыхом. Для взрослых – это время отпусков, для детей – самые длинные в году каникулы. Однако на полесскую часть Украины такие представления о лете не распространяются. В житомирских, волынских и ровенских селах чуть ли не каждый второй вам скажет, что лето – не сезон для курортов или списка школьной литературы, а для добычи янтаря!
АЗАРТНАЯ РАБОТА…
По данным ГАК “Украинские полиметаллы” 90% янтаря в Украине добывается нелегальным путем. Речь идет о сотнях тонн драгоценных камней, добытых жителями Полесья и смежных областей.
Поскольку такой бизнес нелегальный, о контроле охраны труда не приходится говорить. Больше всего от этого страдают несовершеннолетние, вовлеченные в “янтарный” промысел. Несмотря на это, ни одного детального исследования общественного и правозащитного аспекта этого дела государство не осуществило до сих пор.
Депутат Ровенского областного совета Александр Васильев в прошлом и сам был копателем янтаря. Теперь он борется за легализацию этого бизнеса.
“Людей, которые добывают янтарь, называют старателями. В украинском законодательстве такой профессии официально нет.
А вот в полесских лесах представителей этого ремесла немало”, – рассказывает Александр Васильев.
Он говорит, что нелегальные артели, добывающие янтарь, имеют собственные законы и отлаженную иерархию.
“На наивысшей ступени старательского бизнеса стоит человек, имеющий помпу (механизм, что пускает под землю мощный напор воды, так как янтарь – легкий минерал, он всплывает на поверхность – авт.). Самая низкая ступень пирамиды – обычные рабочие, которые копают глубокие ямы для помповых шлангов и вылавливают сачками из воды драгоценные камни. За ними следуют так называемые “фишкари”. Это те, кто стоит на “шухере” и по рации (мобильная связь в лесах, как правило плохая – авт.) сообщает старателям о приближении правоохранительных органов или просто чужаков”.
Обычно пока наряд полиции или группа нацгвардийцев добирается через лесные болота к местам добычи, “фишкари” успевают предупредить старателей и те разбегаются кто куда. Наибольшая потеря в таких ситуациях, рассказывает Александр Васильев, – это помпа, ведь механизм стоит от трех до пяти тысяч долларов.
Особенность такой работы в том, что старатели вынуждены постоянно находиться в глубоких ямах и в воде. Поскольку чаще всего добыча происходит на песчаных местностях, существует риск быть засыпанным внутри ямы или получить переохлаждение (осенью и весной) от постоянного пребывания в воде.
Заведующий неврологическим отделением Олевской районной больницы, что на Житомирщине, Юрий Шевчук говорит, что полесским врачам уже давно известны так называемые “старательские болезни”. Иногда, услышав даже несколько симптомов, врач способен определить, что пациент – копатель янтаря.
“Они копают ямы глубиной до шести метров. На такой глубине может залегать болотный газ метан. Поэтому возникают различные кишечно-желудочные заболевания, нарушения дыхания, интоксикации. Так как человек недополучает кислород, страдает головной мозг и падает давление. Также в янтаре есть сера. Поэтому копания, в первую очередь, влияет на легочную систему человека. Старатели часто страдают хроническими бронхитами, легочными заболеваниями и заболеваниями кожи”, – говорит врач Юрий Шевчук.
И метан, и сера влияют на костный мозг, поэтому спектр “старательских” болезней, по словам Шевчука, от легких заболеваний колеблется до непоправимых последствий.
Кроме физических недугов, старатели часто имеют психологические срывы, ведь копание янтаря – это азартная работа, – убежден глава облгосадминистрации Алексей Муляренко.
“Они зарабатывают большие деньги, тяжело работая в ужасных условиях. Есть даже случаи гибели людей во время таких работ. Соответственно люди часто переводят эти деньги в наркотики и алкоголь”, – рассказывает Муляренко.
Чиновник говорит, что некоторые копатели стимулируют себя энергетиками и амфетамином, чтобы работать продуктивнее и успеть “намыть” больше драгоценных камней.
Старатель Иван (имя изменено – авт.) занимается добычей солнечного камня почти десять лет. Кроме собственно заработка, добыча янтаря для него еще и своеобразная лотерея, ведь никогда не знаешь, какой камень удастся найти.
“Это азарт. Бывают дни, когда не находишь ничего и едва можешь оплатить аренду помпы. Бывают лучшие смены. Однажды нашел полукилограммовый камень. Продал за 5 тысяч долларов”, – делится Иван.
Иван – киевлянин, однако, в болотистых житомирских лесах ориентируется не хуже, чем на Крещатике. В прошлом он – учитель физкультуры.
“Я люблю спорт, а детей просто обожаю! У меня самого дети есть. Что я им мог дать, как отец, работая учителем? Мячик и свисток?”, – говорит мужчина.
Как бывший педагог, Иван сильно расстраивается, видя на “клондайках” (местах незаконной добычи – авт.) несовершеннолетних старателей. А их здесь немало.
“В основном это дети из необеспеченных или многодетных семей. Хотя иногда приходят даже несовершеннолетние вместе с родителями. Копают от рассвета и пока не стемнеет”, – рассказывает Иван.
“ЯНТАРНЫЕ” ДЕТИ
Чтобы узнать больше о детском старательстве мы двинулись в Ровенскую область. По неофициальным данным (точными цифрами государственные институты не обладают) только в Ровенской области сосредоточено 200 тонн промышленных запасов янтаря.
О несовершеннолетних копателях спрашиваем у председателя Сарненской райгосадминистрации Ярослава Яковчука. Он вздыхает и разводит руками. Говорит, в течение учебного года старшие классы буквально полупустые, потому что ученики работают на “клондайках”.
“Мало об этом просто говорить, об этом надо уже кричать, надо плакать и взывать ко всем. И к учителям, и к родителям. Мы теряем целое поколение, которое в будущем будет иметь серьезные проблемы, как физиологические, так и психологические”, – говорит Ярослав Яковчук.
Невролог Юрий Шевчук считает, что самая большая опасность подстерегает в будущем, ведь целое поколение рискует стать бесплодным: “Подростки проводят много времени в холодной воде. Как следствие – возникает опасность заболеваний репродуктивной системы. У лиц мужского пола такой вид работы может привести к импотенции. Смогут ли вообще рожать эти поколения – большой вопрос…”.
Первые ментальные последствия массового участия детей в добыче янтаря уже замечает методист отдела образования управления семьи, молодежи и спорта Сарнинской РГА Руслана Третьяк.
“Ребенка как такового уже нет. Это взрослый со взрослыми проблемами. Потому что деньги – это не детское дело. Старшеклассники покупают себе автомобили, мобильные телефоны, брендовую одежду. Дети из многодетных семей часто становятся основными кормильцами для младших братьев и сестер”, – рассказывает Третьяк. По ее словам, в так называемых “янтарных районах” каждый четвертый ребенок хотя бы раз работал на “клондайках”.
Сейчас полесские школы пустые, у детей – каникулы. Чтобы убедиться, действительно ли школьники массово работают на “клондайках”, я отправляюсь на прогулку небольшим поселком Обыще , что на Житомирщине и пытаюсь завести разговор с местной детворой.
Мои первые респонденты – компания мальчишек на мотоциклах.
– Ребята, вы когда-нибудь копали янтарь?
Дети кивают.
Старший, лет тринадцати, рассказывает:
– Копали. И сачком, и лопатой и помпой.
Спрашиваю, как реагируют педагоги. Ребята смеются, мол, не раз встречали на “клондайках” учителей из своей школы.
Детвора охотно делится историями о ценных экземплярах, которые удавалось намыть в лесах.
– Всякое бывает. От двойки до килограмма. Я 152 грамма имел. Отдал за штуку баксов.
– Тысячу долларов? Это возможно? – уточняю я у собеседников.
– Да. Это возможно. Конечно.
Ребята заводят мотоциклы и, смеясь уезжают.
Чуть дальше, на автобусной остановке, лакомятся мороженым двое подростков.
Спрашиваю их об янтаре:
– А сколько в день можно добыть камней?
– Немного.
– А мне говорили, что на тысячу долларов можно.
– Если камень найдешь, то да. Там, где камень хорошо идет, можно нормально заработать.
Этим детям на вид не более 15 и они не питают иллюзий относительно безопасности такого промысла:
– Он организм портит, в стрельбе можешь умереть.
– А как это в стрельбе умереть?
– Там стреляют бывает. Полиция ездит туда разбираться.
То, что на Полесье много незарегистрированного оружия, подтверждают и чиновники, и депутаты. Поэтому, говорят, правоохранители и нацгвардейцы и не спешат разгонять старательские артели силовыми методами. Тем более на “клондайках” всегда много несовершеннолетних, которые могут пострадать в результате мятежей.
Выход из ситуации видят в принятии закона, который бы регулировал добычу солнечного камня. Таких законопроектов в Раде два.
Первый – о легализации добычи янтаря. Законопроект не набрал нужного количества голосов, зато оброс почти четырьмя сотнями поправок.
Второй – о старательской деятельности, не выдержал первого чтения. За него в полном составе не голосовали даже партии, чьи члены были соавторами текста законопроекта.
Один из авторов документа нардеп Сергей Евтушок говорит, что не питает иллюзий относительно его принятия: “Будут давать ровно столько голосов, сколько нужно, чтобы не был принят закон. Наверное, при действии нынешней власти принять этот закон невозможно”.
Его соратник по законопроекту, нардеп от БПП Борислав Розенблат настроен более оптимистично. Он говорит, что Украина обязалась перед МВФ легализовать “янтарный промысел” до 2018-го года, а поэтому надеется, что “старательский” законопроект примут уже зимой этого года.
“Этот законопроект касается не только янтаря, а недр в целом. Он вводит в правовое поле понятие старательской деятельности как таковой. Это даст создать новые рабочие места и увеличит поступления в бюджет за счет налогов”, – отмечает Борислав Розенблат.
Однако авторы законопроекта не находят поддержки не только у коллег, но и у отечественных чиновников.
Наибольший оппонент янтарного законодательства – Министерство экологии. Его чиновники ссылаются на Кодекс о недрах, что позволяет гражданам объединяться в предприятия и получать лицензию на легальную добычу янтаря. Вот только порядок получения разрешения предусматривает значительное количество согласований на местном и центральном уровнях, а также проведение затратного геологического изучения недр, утверждение запасов и тому подобное.
На это способны только крупные предприятия со значительной финансовой поддержкой, а не малые группы местных жителей. Поэтому последние, рискуя жизнью и разоряя леса, зарабатывают на янтаре, обходя закон и привлекая к добыче даже детей.
Бывший педагог, а сейчас старатель Иван рассказывает, что часто приходится “делиться” с правоохранителями: “Одна “бригада” берет 1000 гривен, другая – 500. Надо работать по-черному, чтобы все ветви власти наживались на этом. Поэтому на легализацию не надеюсь. Это никому не выгодно…”
Фото предоставлены автором
