Полсотни евромайдановцев до сих пор не могут найти

Через год после событий на Евромайдане 55 участников сих пор считаются пропавшими.

Об этом сообщила координатор “Поисковой инициативы Майдана” Татьяна Слободян, передает корреспондент Центра информации о правах человека с пресс-конференции “55 пропавших на Майдане до сих пор разыскивают”.

Вместе с тем в базе данных волонтерской инициативы “Евромайдан SOS” насчитывается 27 пропавших евромайдановцев.

“Почему есть разница в количестве пропавших? Есть люди, с которыми отсутствует обратная связь: или недействителен номер, или очень короткая, некорректная информация, которую подали в свое время для базы. Мы все считаем, если нет обратной связи – это не значит, что человек не исчез. Нужно обязательно проверять, жив ли этот человек, все ли в порядке“, – говорит Татьяна Слободян.

Волонтер говорит, что есть протестующие, которые исчезли после событий 18 – 21 февраля: “Некоторые лица исчезли в марте-апреле. Но исчезновение связано с Майданом. Например, Иванов Роман. Он исчез 21 января, когда вышел дежурить на баррикаду. После этого никаких известий о нем не было. В феврале Ильницкий Андрей после избиения должен был попасть в больницу, но туда он не доехал. С ним нет обратной связи. Есть довольно много пропавших людей 18 – 21 февраля, среди них Осауленко Владимир, (он потерялся во время зачистки Дома профсоюзов), это и Таран Иван, и Попов Владимир, который также во время пожара в Доме профсоюзов“.

Член депутатской фракции “Народный фронт” Юрий Тимошенко рассказал, как собственными глазами видел, что сотрудники спецподразделения “Беркут” 18 февраля около 14:30 в Крепостном переулке уничтожили более 50 крепких мужчин, которые смогли пойти в контратаку на силовиков.

“…Очень хорошо я видел собственными глазами, как “Беркут”, пробегая под стеной дома, где была гора людей где-то в метра 1,5-2 высотой, и эти люди уже не дышали. Но некоторые из них подавали признаки жизни, тогда “Беркут” туда шел и крушил дубинками головы, как арбузы. Также буквально за минуту до того, как мы выскакивали из этого окружения, я видел собственными глазами, как перед наступательной линией силовиков выскочил беркутовский офицер, которому, наверное, было неудобно, что какой-то майдановский парень оттеснил назад “Беркут”, он, разозленный, достал пистолет и полностью разрядил около девяти патронов. Он стрелял на расстоянии до трех метров. Он имел возможность выбирать тех молодых, кто был здоровее“, – говорит Юрий Тимошенко и добавляет: “Небесная Сотня – это люди, которые в основном погибли на нашей территории, на Майдане. Те люди, которые погибли на их территории, силовики никого не отдали. Мне эта женщина рассказывала, которая открыла дверь в свою квартиру и запустила нас с улицы, чем спасла нам жизнь: как только эти события закончились, наехали автозаки и “титушки” всех этих людей просто сбрасывали в машины и увозили. Если “титушки” дорезали пленных и живьем отрезали головы – об этом даже есть небольшой ролик в Интернете, как несут тело без головы, то я думаю, что это именно им таким образом мстили. Потому что это были очень крепкие ребята, которые пошли в контратаку. Кто же будет отдавать тела без головы и раскрывать свои преступления? Конечно, они заберут и похоронят такие тела“.

“Поисковая инициатива Майдана” за время Евромайдана проводила обыски 25 локаций в Киеве и в окрестностях столицы, чтобы найти захоронения. Иногда к поискам привлекалось до сотни активистов. Представитель инициативы Тарас Матвеев сетует на то, что правоохранительные органы не идут на контакт с общественными организациями, и даже иногда оказывают давление, как это было с подозрительными захоронениями на Броварском кладбище.

“В марте самооборона Майдана сообщила, что на краю Броварского кладбища нашла неизвестные захоронения. Поскольку они знали, что мы занимаемся этой темой, они попросили туда съездить. Когда охрана туда приехала, очень странным образом отреагировала на это местная милиция, потому что приехал подполковник местного отделения. Он начал выгонять людей, которые просто пришли посмотреть, проверить, что там происходит. Они были без оружия и балаклав. Он отказался от комментариев и пытался вытолкать саомооборону с кладбища. В нашем подразделении есть археологи, которые разбираются в земляных работах. Мы заметили необозначенные могилы, которые могли иметь какое-то отношение к этому делу. Конечно, раскапывать никто не имел права. Мы могли только сообщить, что есть такое подозрение. Об этом мы сообщили министру МВД Арсену Авакову и бывшему Генеральному прокурору Виталию Яреме в СМИ, однако реакции тоже не было“, – отмечает Тарас Матвеев.

6 мая министр МВД Арсен Аваков ответил на депутатский запрос: “Сообщаем, что в настоящее время по изложенным в Вашем депутатском обращении сведениям работники министерства осуществляют проверку. О результатах Вы будете проинформированы дополнительно“. Но результатов проверки волонтеры не получили.

“Мы пригласили и Авакова, и Шокина (действующий Генеральный прокурор Украины – ред.), но, как вы видите, эта тема не интересна, или не актуальна, или нечего сказать“, – говорит Тарас Матвеев, подчеркивая, что правоохранительные органы в лучшем случае присылают “под копирку написанные ответы“.

Представитель Департамента уголовного розыска МВД Украины Роман Крилевич утверждает, что “в больших городах есть отдельные земельные участки, где находятся обнаруженные неопознанные трупы, которые хоронят за счет государства“.

Служащий утверждает, что розыск пропавших на Майдане людей правоохранительными органами начался с 30 ноября 2014 года по первым сообщениям в СМИ и с первыми заявлениями родных. Этому есть документальное подтверждение, есть соответствующие материалы, которые собирались во время поиска людей.

Роман Крилевич отметил, что за период событий на Майдане в органы милиции поступила лишь 121 заявление от родных и знакомых: “Почему больше не поступило? Это вопрос не к правоохранительным органам, а к родным и близким, которые обращались с заявлениями в волонтерские организации“.

По его словам, работа по розыску пропавших, которые остаются в списке “Поисковой инициативы Майдана” и “Евромайдан SOS”, усложняется неполными анкетными данными исчезнувших. Возможно, это связано с тем, что евромайдановцы боялись давать правдивые данные, поскольку не доверяли милиции. Служащий выразил надежду, что всех пропавших евромайдановцев, которые есть в списке, рано или поздно найдут.