“Заставляли убирать все камеры СИЗО и мыть туалеты”: похищенный в Херсоне ЛГБТ-активист Полухин рассказал о двух месяцах плена

Похищенного в Херсоне в мае ЛГБТ-активиста Алексея Полухина более двух месяцев держали в городском СИЗО и заставляли убирать все камеры, туалеты и посуду. Условия содержания в СИЗО были ужасающими, многих заключенных пытали.

Об этом Алексей Полухин рассказал изданию ZMINA.

Алексей Полухин

Как член Украинской волонтерской службы Херсона Алексей Полухин помогал социально незащищенным людям как до войны, так и во время оккупации. В частности, он занимался составлением списков необходимых товаров (еды, одежды, лекарств, средств гигиены и т.п.) и выкладывал их в чате организации.

“Помимо волонтерства я был активным участником акций в поддержку ЛГБТ-сообщества. Эта тема мне очень близка”, – рассказал 22-летний волонтер.

Вскоре после начала полномасштабного вторжения он создал в телеграме свой собственный канал “ЛГБТКИ+новости”, в котором излагал все свежие новости, связанные с войной.

По словам Алексея, он начал выходить на акции протеста в апреле. Основной мотивацией для него была поддержка борьбы с оккупантами и демонстрация того, что Херсон – это Украина. Всего он успел принять участие в двух проукраинских митингах, которые в то время проходили в Херсоне.

“Когда я впервые вышел, все митингующие скандировали “русский корабль иди на…!” и “Херсон – это Украина!”. Это все длилось около двух часов. А уже в конце месяца, когда мы вышли в последний раз, россияне применили слезоточивый газ и открыли по нам огонь. После этого мы начали разбегаться в разные стороны. Переждав в безопасном месте, мы вернулись, чтобы посмотреть, что произошло. Тогда мы увидели два камаза с росгвардейцами, которые ехали по центральной улице. Как я позже узнал, в тот день схватили одного человека, о дальнейшей судьбе которого до сих пор ничего неизвестно. Троих раненых – бабушку, дедушку и мужчина – забрала скорая. Мужчину не удалось спасти и он скончался по дороге в больницу. Когда я вернулся домой, то написал обо всем, что произошло, своей знакомой журналистке”, – вспоминает волонтер.

Чтобы не попадаться на глаза российским военным, Полухин и его друзья обозначили на карте города все российские блокпосты. Но 9 мая, когда он шел на встречу с друзьями, чтобы сфотографировать так называемый “парад победы”, активист наткнулся на новый блокпост.

“На нем меня остановил “наемник” из “ЛДНР”, свободно владевший как украинским, так и русским языками. Он попросил предъявить документы и показать телефон. Поскольку я не думал, что натолкнусь на блокпост, то свой телеграмм=-канал, где была вся информация о том, чем я занимался последние месяцы, я не чистил. Мужчина при мне начал листать ленту и, увидев в ней украинские паблики, сказал: “Ты распостраняешь фейки о спецоперации”, – делится воспоминаниями волонтер.

К Алексею и элдеэнеровцу подошел старший блокпоста и они стали совещаться, что с ним дальше делать. Через некоторое время подъехал камаз, где сидели пять человек с оружием. Активиста затащили в него и в течение трех часов ездили по городу, пока в машину не подсели еще люди. После этого Полухина отвезли в СИЗО по улице Теплоэнергетиков 3.

“В СИЗО меня сразу начали допрашивать. Разговаривавший со мной следователь говорил, что меня отправят в Крым. Он все время пытался вытащить из меня любую информацию, но я ничего не знал. Поняв, что я не иду с ним на контакт, он рассказал обо мне все: что я волонтер, активист и имею отношение к ЛГБТ-сообществу. Прежде чем завести меня в “дом” (так россияне называли камеру), российские военные несколько раз ударили меня в грудь”, – рассказывает Алексей.

В камере, куда посадили Полухина, было еще четыре человека. Он считает, что все они были “подсадными утками”, то есть работали на оккупационные власти. Такое впечатление у активиста сложилось из-за того, что сокамерники всячески пытались выведать у него информацию, которая была нужна россиянам. Позже его перевели в другую камеру.

“За 64 дня моего пребывания в СИЗО я сменил пять камер. Вместе со мной в них сидели обычные херсонцы. С ними я общался шепотом, чтобы не услышал смотритель. Многих заключенных, задержанных за нарушение комендантского часа, также обвиняли в партизанской деятельности. Всех, кого россияне привозили в СИЗО, сразу избивали – у них это называлось “посылочку привезли”, – вспоминает волонтер.

В СИЗО Алексея допрашивали пять раз. В ходе допросов его обвиняли в распространении ложной информации, партизанской деятельности и ЛГБТ-пропаганде. Чтобы его запугать, следователь сказал, что они знают, где живут его мама и друзья.

“А еще он угрожал, что меня отвезут в “ДНР”, где сразу же и расстреляют. Большинство информации россияне получали от местных коллаборантов. Но поскольку некоторыми данными они не владели, то они пытались их извлечь из активистов или волонтеров”, – добавляет он.

По словам Алексея, условия содержания в СИЗО были ужасающими. Их кормили дважды в день, а первые две недели они ели только рис. Спали “на нарах” без матрасов. В камере на двоих россияне размещали пять человек, а на четырех – восемь.

“Однажды к нам в камеру подселили мужчину с простреленной ногой. Ему не предоставили никакой медицинской помощи, а просто перевязали ногу. Позже он получил две палки, на которые он хоть как-то мог опираться. Как выяснилось позже, это был “азовец”, поэтому россияне часто над ним издевались и били дубинками. С самого начала в СИЗО сидели только мужчины, а уже позже туда начали свозить женщин”, – рассказывает Алексей.

Так называемый “руководитель СИЗО” назначил Полухина уборщиком, и он был вынужден ежедневно убирать все камеры: мыть пол, туалеты и посуду.

“Это они сделали из-за своей гомофобии. Перед этим так называемый “руководитель СИЗО” сказал: “Я договорился с начальством, что тебя отпустят после того, как ты уберешь всю территорию СИЗО”. Я так и сделал, и меня отпустили. Но перед этим предупредили, что если они меня снова поймают, то уже не отпустят. После освобождения я некоторое время жил обычной жизнью, но потом снова начал вести проукраинские паблики. Чтобы меня снова не забрали в СИЗО, я переехал в другое место”, – вспоминает волонтер.

Перед задержанием Алексей Полухин предупредил друзей, чтобы они не искали его в комендатуре и не пытались установить с ним связь. Таким образом, он пытался уберечь их от любых неприятных последствий.

“Во время пребывания в СИЗО я пытался никого не провоцировать и вел себя очень тихо”, – добавляет он.

После деоккупации Херсона Алексей понял, что, наконец, может вздохнуть с облегчением. Пока он продолжает выкладывать новости о Херсонской области и постепенно восстанавливает доступ к соцсетям, аккаунты в которых он заблокировал.

Напомним, Алексей Полухин – активист ЛГБТ-сообщества, волонтер, организатор марша за животных в Херсоне. После начала полномасштабного вторжения России остался в городе и помогал в инициативах, оказывавших гуманитарную помощь местным жителям.

На связь с друзьями и родными перестал выходить 8-9 мая. По данным источников Центра прав человека ZMINA, 11 мая Полухина могли видеть в общественном транспорте, однако следовал он нетипичным для себя маршрутом. Тогда его друзья предположили, что таким образом волонтер пытался избежать преследования.

Херсонский активист ЛГБТ Алексей Полухин вышел на связь с родными 18 июля.