В Харькове убийство гея квалифицируют как неосторожность

Правоохранительные органы подозревают 17-летнего студента одного из харьковских вузов в убийстве мужчины, с которым он познакомился в социальной сети. Однако сторона потерпевшего убеждена, что милиция и прокуратура помогают избежать ответственности другому соучастнику из состоятельной семьи.

В январе 2015 года студент нанес 26-летнему харьковчанину Р., который не скрывал свою принадлежность к ЛГБТ-сообществу, 28 ножевых ранений.

Через несколько дней милиция задержала молодого человека, у которого изъяла вещественные доказательства и орудие убийства. Подозреваемый признался в убийстве. Следователи инкриминируют несовершеннолетнему нарушения ч. 1 ст. 115 УК Украины (умышленное убийство) и ч. 1 ст. 185 УК Украины (кража).

“Как пояснил задержанный, он познакомился с потерпевшим в социальной сети и договорился о встрече. Когда злоумышленник пришел в гости к новому знакомому, он намеренно затеял ссору с хозяином квартиры. Юноша взял нож, который принес с собой, напал на мужчину и нанес ему смертельные ранения. После содеянного вор завладел личными вещами и деньгами убитого“, – говорит первый заместитель начальника Червонозаводского РО города Харькова Александр Ништик. 

Однако адвокат пострадавшей стороны Роман Лихачев не согласен с инкриминируемыми статьями. Он квалифицирует это как убийство на почве ненависти и утверждает, что милиция и следователи помогают еще одному человеку избежать ответственности. 

В то же время защита подсудимого пытается доказать суду, что это было убийство по неосторожности. 

“Из тех показаний подсудимого понятно, что он с еще одним человеком выбрали парня нетрадиционной ориентации, чтобы скрутить его, лишить возможности передвигаться и снять видео для соцсетей, на котором парень раскаивался бы в том, что он нетрадиционной ориентации“, – рассказывает адвокат Роман Лихачев корреспонденту Центра информации по правам человека. 

Адвокат также не считает, что Р. убивал один человек, поскольку кроме 28 ножевых ранений присутствовали признаки удушения ремнем. “Это была показательная казнь, а не оборона“, – убежден Роман Лихачев. 

“Подсудимый подтверждает, что они шли вдвоем, но не подтверждает, что они вдвоем заходили в комнату. Он говорит, что заходил один. Я понимаю, с какой целью он это говорит. Это квалифицировалось бы как преступление, совершенное группой лиц, и наказание было бы тяжелее. Подозреваемый наоборот везде настаивает, что идея пойти к убитому принадлежит именно этому другому человеку, что именно он придумал лишить его свободы и все другие моменты“, – говорит Роман Лихачев. 

Как сообщает Харьковская правозащитная группа, родственники убитого убеждены, что мотив убийства был отнюдь не корыстный. Ведь денег было вынесено совсем немного, а “личные вещи” – это всего лишь одежда убитого, в которую был вынужден переодеться убийца, поскольку его собственная одежда была вся окровавлена. 

Адвокат пострадавшей стороны говорит, что окровавленную одежду подозреваемый С. сжег. 

В свою очередь, злоумышленник не взял ноутбук, игровую приставку, планшет, плазменный телевизор, мультиварку, микроволновую печь и другие дорогие вещи, что может свидетельствовать о том, что целью преступления было обычное ограбление. 

“Человек, если идет просто поговорить, не идет с ножом. Он шел именно с ножом“, – комментирует адвокат. 

Представитель Уполномоченного Верховной Рады по правам человека в Харьковской области Юрий Чумак рассказал Центру информации по правам человека, что к нему обратилась тетя убитого парня. Она была убеждена, что милиция пытается свернуть убийство в “бытовую ситуацию”. 

“Тетя рассказывала, что милиционеры считали – если исчез iPhone, то человека убили именно из-за телефона. Но, по мнению тети, телефон убийцы забрали не для того, чтобы продать его или оставить себе, а чтобы замести следы, чтобы правоохранители не нашли убийц, поскольку они связывались по нему с убитым“, – говорит Чумак. 

Представитель пострадавшей стороны просил Червонозаводский районный суд в Харькове вернуть обвинительный акт на доработку, однако суд отказал в этом. 

“Почему на доработку? Потому что я подал восемь ходатайств во время досудебного следствия. После восьмого следователь решила буквально чуть ли не через день завершить уголовное производство. У меня не было фактически возможности обжаловать недостатки следствия. Дело сразу отправили в суд. Кроме того, на стадии ознакомления с делом у нас, оказывается, не два подозреваемых – ведь сначала задержали двух – а почему-то только один“, – рассказывает Роман Лихачев. 

Адвокат говорит, что второй задержанный – из состоятельной семьи, и убежден, что милиция и прокуратура помогают ему избежать ответственности. 

“Очень интересный факт, что указанный свидетель уже второй или третий раз не появляется в суд: то он на даче, то он в школе. И прокуратура никаких действий не совершает. Благодаря тому, что на суд пришли журналисты, наконец применили принудительный привод свидетеля. У нас нет даже никаких данных о том, что прокуратура сообщала свидетелю и его родителям о необходимости явиться в суд“, – рассказал Центру информации по правам человека Роман Лихачев. 

По словам адвоката, сторона подозреваемого заявляла о проведении второй психиатрической экспертизы: “Насколько я понял, подсудимый вместе со своим адвокатом пытаются любыми путями избежать ответственности и провести еще одну экспертизу подозреваемому С. и “решить вопрос”, чтобы признать его невменяемым. Они уже заявляли ходатайство, хотя проведена и психиатрическая, и психологическая экспертиза. Может, это направлено на затягивание дела. Он вполне нормальный, адвекватный человек. Хотя действительно он плохо пишет и читает, несмотря на свой возраст, но он абсолютно все понимает“. 

Свободная слушательница последнего судебного заседания Елена Рассказова на своей странице в сети facebook рассказала, что суд запретил “Общественному телевидению” в Харькове осуществлять видеосъемку: “Журналисты “Общественное. Харьков” подали перед заседанием ходатайство о съемке. Судья Елена Павловна Сорока перед заседанием долго интересовалась: “Откуда вы? Кто вас прислал?”. Услышав, что журналист и оператор – независимые, очень удивилась и начала отговаривать стороны, чтобы те не согласились на освещение процесса в СМИ: “Ничего хорошего от журналистов не ждите”. Прокурор, требуя запрета съемки, ссылался на возраст подсудимого и его… интеллектуальное развитие. После часового совещания суд фото- и видеосъемку запретили, хотя заседание было открытым и дело представляет общественный интерес“. 

Представитель Офиса Уполномоченного Юрий Чумак объясняет, что в Уголовно-процессуальном кодексе есть норма о том, что видео- или аудиозаписи можно осуществлять, если не возражают стороны по делу. 

“Недавно был принят Закон “Об обеспечении на справедливый суд”. Там были приняты изменения, согласно которым нет необходимости требовать разрешения на осуществление видео- или аудиозаписи в суде. Но в то же время не прекратили существовать нормы, прописанные, например, в Кодексе административного судопроизводства, Уголовно-процессуальном Кодексе и в других, в которых описывается судебный процесс. Получается, ситуация такова, что разрешения суда спрашивать не надо, но если возразила одна из сторон, тогда суд пошел ей навстречу, и журналистам не позволили проводить видеозапись. К сожалению, существует эта коллизия в законодательстве“, – считает Юрий Чумак. 

Представитель Уполномоченного сообщил, что мониторит ситуацию в этом деле, однако он не получал специального поручения Уполномоченного присутствовать на судебном заседании: “Собственно, Офис Уполномоченного действует в соответствии с Законом “Об Уполномоченном Верховной Рады по правам человека”, который отмечает, если дело находится в суде, Офис не имеет возможности влияния, но он может осуществлять мониторинг ситуации на предмет соблюдения или несоблюдения процессуальных норм определенных лиц. Если будут процессуальные нарушения или потерпевшая сторона обратится в Офис, то теоретически не исключается возможность дополнительных средств мониторинга дел“. 

Следующее судебное заседание состоится в среду, 17 июня в 14:00 при участии коллегии судей Елены Сороки, главы суда Инны Шелест и Виктора Ежова по адресу: Харьков, площадь Руднева, 36, 3-й подъезд. Номер уголовного дела: 646/5385/15-к.