Жизнь после войны: Примирит ли нас правосудие переходного периода?
Рано или поздно военный конфликт на востоке Украины будет урегулирован. Но после этого наиболее остро будут стоять вопросы восстановления нормального взаимодействия между людьми и территориями, которые он непосредственно затронул. Чего ожидают жители оккупированных территорий? Кого и как нужно наказывать за военные преступления? Как должно государство компенсировать человеческие потери и горе, причиненные конфликтом? Эти вопросы исследовали международные организации и украинские правозащитники.
БОЛЬШИНСТВО ЖИТЕЛЕЙ ОККУПИРОВАННЫХ ТЕРРИТОРИЙ – ЗА МИРНОЕ РЕШЕНИЕ КОНФЛИКТА
Подавляющее большинство людей, проживающие на временно неподконтрольной Украине территории и часто пересекающие контрольные пункты въезда-выезда, поддерживают мирное урегулирование конфликта. Кроме того, эти люди сохраняют положительное отношение к большинству “других” групп граждан Украины. Например, к людям с западной Украины, людям, которые живут на подконтрольной Украине территории, или людям, которые поддерживают более тесные связи с Россией.
Об этом свидетельствуют результаты исследования “Индекс социальной сплоченности и примирения ООН для восточной Украины”, которое совместно проводят Программа развития ООН, ЮНИСЕФ и Международная организация по миграции.
Как сообщают авторы исследования, “Индекс социальной сплоченности и примирения ООН для восточной Украины (USE) – это комплексный аналитический инструмент оценки, созданный для того, чтобы улучшить понимание общественной динамики в пяти восточных областях Украины: Днепропетровской, Донецкой, Запорожской, Луганской и Харьковской”. Первый этап исследования индекса завершился в ноябре 2017 года.
В рамках исследования были конфиденциально опрошены 1500 респондентов (54% женщин и 46% мужчин) на 5 контрольных пунктах въезда-выезда с применением половых и возрастных квот. Но результаты нельзя считать показательными для всего населения неподконтрольных территорий, поскольку они отражают лишь взгляды лиц, посещающих подконтрольные территории через КПВВ.
Согласно исследованию, подавляющее большинство людей, которые часто ездят с неподконтрольных территорий Донецкой и Луганской областей на подконтрольные, отказывается от применения силы для разрешения конфликта и почти единодушно поддерживает исключительно мирное урегулирование. Хотя они имеют различные мнения относительно политических решений, которые должны к этому привести.
Для большинства опрошенных наиболее желательным решением является безусловная реинтеграция неподконтрольных территорий. Люди из Донецкой области отдали этому решению 5,7 балла по 10-балльной шкале, а люди из Луганской – 6,6.
В то же время исследование показало, что среди респондентов поддержка независимости или других форм политического урегулирования, которые привели бы к отделению территорий, значительно ниже. Эти решения в основном поддерживают респонденты, которые имеют более высокий уровень экономической защищенности или лучшее социально-экономическое положение.
Также большинство респондентов положительно настроены относительно различных “других” групп граждан Украины, независимо от того, какие политические взгляды могут иметь эти другие группы, где они проживают, или который они имеют социальный статус.
Это свидетельствует о том, что подавляющее большинство этих лиц являются склонными к программам и мероприятиям, направленным на укрепление социальной сплоченности между различными областями и сообществами Украины, если такая возможность будет предоставлена.
Результаты Индекса USE на контрольных пунктах въезда-выезда и другие опросы показали, что три основные причины, по которым люди ездят с неподконтрольных территорий на подконтрольные – это посещение родственников и друзей, покупка товаров, необходимость пользования банковскими и юридическими услугами.
“Именно этот сегмент населения – люди, проживающие на неподконтрольных территориях, но ездят на подконтрольные – имеет потенциал выступать как инструмент для преодоления конфликта и восстановления социального согласия и сплоченности между различными сегментами населения Украины”, – отмечают исследователи.
С ЧЕГО СОСТОИТ ПЕРЕХОДНОЕ ПРАВОСУДИЕ?
Но ни один конфликт не может быть решен до конца без справедливого или компромиссного удовлетворения интересов всех сторон. А такое возможно только в суде, ведь во время конфликта его стороны совершили преступления, которые далеко не всегда можно простить и просто договориться о дальнейшем мирном существование. Как же должено работать правосудие на Донбассе в условиях вооруженной агрессии и после нее?
Украинский Хельсинский союз по правам человека в 2017 году подготовил исследование, посвященное транзитивному правосудию в условиях вооруженного конфликта. Авторы исследования советуют украинским властям срочно запустить четыре процесса, а именно:
- процесс установления истины, полное расследование нарушений, которые имели место в период конфликта или составляли репрессивный характер;
- процесс привлечения виновных в массовых нарушениях к ответственности и их наказание за совершенные преступления;
- процесс возмещения жертвам причиненного им вреда;
- институциональный процесс реформ, который должен гарантировать, что такие нарушения больше не повторятся.
На круглом столе, организованном Хельсинским союзом по правам человека, на правозащитной НЕконференции, которая состоялась в Киеве в декабре, руководитель Аналитического центра УХСПЧ Олег Мартыненко отметил, что каждая страна выбирает, на какой из этих четырех составляющих стоит сделать особый акцент.
“Например, Южно-Африканская Республика сделала акцент на комиссии правды, которая имела право амнистировать виновных в преступлениях апартеида, – напомнил юрист. – Если спроецировать это на наше общество, то можно представить себе группу депутатов, которая решила рассказать все, что им известно о преступлениях на Майдане. Но этого будет недостаточно”.
По мнению Олега Мартыненко, в модели переходного правосудия все четыре компонента должны работать взаимосвязано. После рассказа о преступлениях все преступники должны быть наказаны. Но и этого недостаточно: после наказания виновных надо возместить все убытки их жертвам. В конце эта группа депутатов должна начать такие реформы, которые бы не позволили ни МВД, ни Нацгвардии убивать мирное население во время мирных протестов.
Доцент кафедры уголовного права и криминологии КНУ имени Тараса Шевченко Константин Задоя отмечает, что уголовное преследование виновных является одним из важнейших элементов переходного правосудия. Но такое происходит далеко не всегда.
“Украина уже потеряла один шанс реализовать правосудие переходного периода, когда в 1991 году произошел переход от коммунистического режима к демократии. Я не знаю, насколько эффективно будет работать переходное правосудие в отношении предыдущего режима Януковича. Перспектива применить переходное правосудие в отношении преступлений, которые сейчас происходят в Крыму и на Донбассе, есть, но этому мешает много препятствий”, – говорит ученый.
По его словам, одна из проблем – это несовершенство уголовного законодательства Украины. Статья 438 Уголовного кодекса Украины обеспечивает преследования за военные преступления, но она не конкретизирует, что это такое, а ссылается на международное гуманитарное право. В результате тот, кто будет применять статью 438, не будет иметь четкого представления, произошло ли нарушение законов и обычаев войны.
С возмещением жертвам конфликта и оккупации в Украине ситуация совсем плохая. В бюджете деньги предусмотрены на возмещение исключительно за коммунальное имущество. Частные лица пытаются получить свои компенсации через суд, но даже выигранные во всех трех инстанциях решения кассационный суд запускает по кругу – отправляет для повторного рассмотрения в районный суд. Даже если сумма за ремонт квартиры после обстрела в зоне АТО не превышает 20 тысяч гривен, получить эти деньги пока невозможно.
УКРАИНСКИЕ ИНСТИТУЦИИ НЕ ГОТОВЫ ОСУЩЕСТВЛЯТЬ ПРАВОСУДИЕ НА ДОНБАССЕ
Украинский правовед-криминолог профессор Николай Хавронюк заметил, что правосудие должны осуществлять наши украинские органы, но сейчас они на это почти не способны.
“У нас есть прокуратура оккупированной АР Крым, но, к сожалению, нету отдельной прокуратуры для преступлений, совершенных на территории проведения АТО”, – говорит он.
По словам правоведа, наша вновь созданная в 2015 году военная прокуратура сейчас занимается преимущественно коррупционными преступлениями.
“Расследовать те 1 200 преступлений, о которых Украине недавно напоминал офис Международного уголовного суда, они почему-то не берутся”, – отмечает Николай Хавронюк.
По его информации, сепаратисты и российские военные, совершившие преступления в зоне АТО, получают значительно мягче наказания, чем украинские военные. Даже те, кто стояли на блок-постах, получили условные сроки или штрафы. 15 декабря суд в Луганской области приговорил к 4 годам 5 месяцам тюрьмы информатора, который передавал боевикам ОРЛО данные о дислокации подразделений ВСУ. Это преступление могло привести к гибели многих украинских военных, поэтому наказание за него неоправданно мягкое.
По информации Хавронюка, количество осужденных украинских военнослужащих за военные преступления в 2015 году составило 2,5 тыс. Колличество лиц, преступления которых были связаны с сепаратизмом, терроризмом и другой деятельностью “ДНР-ЛНР”, – только 210. Разница почти в 12 раз. Правовед считает, что для более объективного расследования и судопроизводства дела, касающиеся военнослужащих, стоит перенести в другие области Украины.
“Судьи, которые сейчас работают на Донбассе, являются частично запуганными, частично шантажированными, – считает Николай Хавронюк – они подсуживают из-за опасений за себя и судьбы своих близких. Это нельзя назвать независимым и объективным правосудием”.
Исполнительный директор УХСПЧ Александр Павличенко рассказал об одном успешном случае подобного переноса: дело перевели из Краматорска в Киев, и судопроизводство пошло должным образом. Тогда Харьковская правозащитная группа сопровождала дело водителя, который попал в аварию. В батальоне Нацгвардии имени генерала Кульчицкого заявили о 12 погибших в результате этого ДТП, ранения получил 21 боец.
Николай Хавронюк говорит, что количество судов и судей на Донбассе за время проведения АТО существенно уменьшилась, а те, которые остались, подвергаются воздействию своих родственников с неподконтрольных территорий. Это крайне негативно влияет на качество правосудия.
“Их решения стали гораздо меньше справедливыми, чем на остальной территории Украины”, – считает правовед.
После деоккупации Украины понадобятся фильтрационные меры и огромное количество следователей, чтобы расследовать преступления, совершенные на этой территории, напоминает Николай Хавронюк.
В свою очередь Александр Павличенко рассказал о вопиющих случаях давления на суд в Донецкой и Луганской областях, когда помещения судов буквально захватывались представителями добробатов.
“Они откровенно требовали от судей принятия соответствующего решения. Были даже случаи, когда для давления на суд привлекали местные власти. По их приказу выключали отопление в помещении суда, снимали его охрану. Кроме того, судьи заявляют о конфликте интересов, когда у них есть родственник или еще какое-то зависимое от них лицо на неподконтрольной территории”, – сказал Александр Павличенко.
По его словам, это приводит к большому количеству нерассмотренных дел. Ведь есть дела, которые должны рассматриваться только тройкой судей, и если хоть один судья заявит о конфликте интересов, то дальше это дело передать уже не смогут.
Кроме того, по мнению Павличенко, одним из самых странных способов вызова лица в суд с неподконтрольной территории является публикация объявления в газете “Урядовый курьер”. Именно так предписывает закон. Но поскольку таких объявлений нужно публиковать много, то расходы на это довольно значительные, а эффективность практически нулевая, ведь маловероятно, чтобы кто-то на территории ОРДЛО выписывал или покупал эту газету.
“Доступ граждан, находящихся в “серой зоне” проведения АТО, к судопроизводству затруднен. Суды идут на то, что сообщают участникам процесса об определенных событиях sms-сообщениями. Конечно, того, кто не заинтересован в решении, таким образом в суд вызвать практически невозможно”, – говорит Александр Паличенко.
Представитель Луганского областного правозащитного центра “Альтернатива” Валерий Новиков рассказал о том, как его организация мониторила судебные заседания в Донецкой и Луганской областях.
В ходе этого исследования выяснилось, что жители неподконтрольных территорий Донбасса имеют серьезные проблемы с доступом к правосудию на подконтрольных территориях.
Первая проблема с сообщением жителей этих территорий о времени и месте судебного процесса, ведь почта через линию разграничения не работает.
Вторая проблема со сложностью самого процесса пересечения линии разграничения: когда судебный процесс не происходит и переносится на другую дату, то людям очень сложно приезжать вновь и вновь. Третья проблема с выездом судей на место для контроля наличия имущества, если речь идет, например, о наследстве.
Еще хуже ситуация сложилась на неподконтрольных территориях.
“В моем родном городе Алчевске рассматриваются только уголовные дела, – говорит Валерий Новиков. – Гражданские дела рассматриваются в Донецке, но это делается за законодательством “ДНР”. Поэтому гражданам не остается другого выхода, как только выезжать на подконтрольную территорию. Но выполнить решение украинских судов на неподконтрольных территориях практически невозможно, ведь исполнительная служба не может попасть туда”.
Правозащитник, председатель правления “Экспертного центра по правам человека” Юрий Белоусов провел четыре фокус-группы с адвокатами, правозащитниками, следователями, прокурорами и судьями, которые работают в Донецкой и Луганской областях. В результате ему удалось выяснить, что судей и работников аппарата судов там катастрофически не хватает. Все это приводит к значительному замедлению процессов.
Еще одна проблема: суды завалены административными протоколами, составленными на украинцев, которые не могут долго ждать в очередях на линии разграничения, и въезжают через блокпосты боевиков на неконтролируемом участке границы и Российскую Федерацию. Другая очень серьезная проблема: люди, которые хотят избежать уголовной ответственности, скрываются на неподконтрольной территории.
“Правоохранители сообщают, что такие случаи являются массовыми, и они не знают, как с ними бороться”, – сказал Юрий Белоусов.
Александр Павличенко очень обеспокоен правовыми последствиями существования правоохранительной системы на неподконтрольной территории, которая сейчас выносит приговоры “именем ДНР-ЛНР”.
“Если Украина возобновит контроль над этими территориями и окажется, что в тюрьме сидит обвиняемый за убийство или изнасилование, то что должно произойти в этом случае?” – спрашивает он.
Ситуация складывается таким образом, что правосудие переходного периода уже работает в Украине. Но наша правоохранительная система просто не может избежать проблем, к решению которых она еще не готова. Остается надеяться, что законодатели прислушаются к советам юристов правозащитников и вовремя усовершенствуют уголовный кодекс. Если украинцы пока не могут получить финансовые компенсации за ущерб, причиненный военным конфликтом, то наказать виновных и предотвратить подобные преступления в будущем вполне реально.
