Оксана Забужко. Цитаты вокруг Украины

Несколько дней назад Львовская бизнес-школа Украинского католического университета организовала в Киеве встречу известной писательницы Оксаны Забужко с предпринимателями. Тема звучала как: “Культура как национальный нарратив. Может ли быть успешной страна без CV?”.

Забужко говорила около двух часов. Об украинских политиках и речи вице-президента США Джозефа Байдена в Верховной Раде. О необходимости написания собственной, понятной на Западе украинской истории о том, кто мы и почему воюем с Россией. Об отношении к России в “старой Европе” и причинах такого отношения. Ее выступление можно разбирать на цитаты. Что мы и сделали.

Я имею несколько десятков лет карьеры на Западе, как наиболее переводимый украиноязычный автор – в 20 странах мира. А это значит, что я знаю эти страны изнутри с точки зрения их книжного рынка, медиарынка. И соответственно у меня двойная оптика – в том, что сегодня представляет Украина на мировой арене, в том, насколько она потеряна в каких координатах собственного самоопределения – политического, интеллектуального, ментального, и почему она потеряна.

В Украине, в принципе, все, что происходит не за “восточным поребриком”, до сих пор разглядеть сложно. Железного занавеса вроде бы нет, путешествовать вы все можете, но информационная завеса есть.

Я послушала речь Байдена. Англоязычную версию, то, что он действительно говорил. Но в то же время, понимая, что он говорит и почему он это говорит, и что он имеет в виду, и что он в это вкладывает, я понимала, где происходит этот конфликт культур. Эти первые 15 минут тупой тишины… При том, что он, как хороший оратор, делал подсказывающие паузы в нужных местах, где он надеялся на аплодисменты… Он обращался к политической элите независимого государства, к зрелым государственным мужам. Все было прекрасно – но адресат был неправильно просчитан. Перед ним сидели люди, которые первые 15 минут, когда он говорил, что в их руках рычаг истории, воспринимали это, как ритуал, они считали, что это он льет какую-то воду, что это какая-то такая обязательная риторика. И тоскливо ждали, когда взрослый дядя перейдет наконец к раздаче пряников и пинков.

“Полевые исследования украинского секса” наконец вышли на французском языке. Книга из типографии вышла 13 ноября, в ту самую черную пятницу. И, соответственно, презентационные мероприятия, на которые я приехала, разворачивались уже в контексте Парижа, сильно обозначенного этим вирусом тихого страха, Парижа местных выборов, очень проблемных, знаете… Французам теперь значительно понятнее ощущение украинской угрозы, Украина перестает быть такой дикой экзотикой, как это было еще недавно. Жаль, что для этого нужно было кровопролитие, чтобы люди начинали слышать другие культуры, других людей, и исчезало это самодовольство.

Мы много говорим о российской пропаганде, о том, как россияне о нас врут. В действительности Россия, Сурков, ФСБ просто хорошо пользуются той ментальной матрицей, которая в сознании Запада складывалась даже не десятилетиями, а столетиями. Мы в категории столетий не мыслим – мы мыслим от выборов до выборов.

На французской детской раскраске, карте мира, изображена Эйфелева башня – разумеется, видит французский ребенок, это Франция. Немного южнее – итальянский “сапожок”, на нем – Пизанская башня, немножко севернее – Колизей, еще немного севернее – большая красивая мельница, разумеется, это Голландия. Еще севернее на полуострове сидит андерсеновская русалочка – понятно, Дания. Берлинская телебашня, Акрополь, а вот здесь – растут елочки. Начиная, наверное, от Чехии. Вся так называемая Центральная и Восточная Европа – это место, где растут елочки, катаются на лыжах, и примерно на уровне Одессы – снеговичок. И сразу за этой территорией – собор Василия Блаженного. И дальше – матрешки.

Сейчас французские детки будут брать и раскрашивать, и картина мира у них будет складываться в соответствии с этой картой. И это касается не только французских деток.

И здесь есть ответ на вопрос: “Ах, почему они нас не понимают?”, “Ах, почему Олланд плетет такие глупости и собирается сотрудничать с российским террористическим государством в борьбе против терроризма, несмотря на весь контекст последних двух лет?”. Потому что здесь растут елочки! А там, где собор Василия Блаженного – там они знают.

Советский Союз на Западе называли Россией, по крайней мере со сталинских времен наследследственность с Российской империей не только не отрицалась, а наоборот – всячески культурно подчеркивалась. Уже в моем поколении, фильм “Адъютант его превосходительства”, который вышел в 60-е годы, мода на белогвардейство была культурно санкционирована и была совершенно не диссидентской – она ​​была нормальной составляющей государственной политики.

Это традиция сотрудничества, которая происходила и продолжает происходить в имперской парадигме, чего мы совершенно не отслеживаем в сегодняшней западной политике. Мы не понимаем, что страны старых демократий – это страны не только демократий, но и с учетом прилагательного – “старых”. Это страны с сохраненной преемственностью политической и культурной традиции.

Западный политикум разглядел, что в Украине, в отличие от России, есть гражданское общество. Байден в своей речи выдал короткий синопсис истории американской демократии – от отцов-основателей, включительно с гражданской войной и так далее. Очень наивно с нашей стороны представлять, что Америка – это страна без истории. Никто так не растроган своей историей, как американцы, у которых она такая, коротенькая.

Создание своих элит и аристократии из людей, которые приехали туда первыми, попытка создать свою традицию политического класса в формате не пяти, не десяти лет, а именно столетий – об этом говорил Байден, и он обращался с этим самым запалом американца, который знает, что такое быть пионером.

Вы сегодня пионеры, в ваших руках рычаг колеса истории – и видно, что у него глаза от этого горят, что он чуть ли не завидует этим людям, он чуть было так и не сказал: как вам классно, вы сейчас можете стать этими отцами-основателями для вашей страны.

Это сознание и ментальность западного политического класса, и она совершенно отсутствует в советской культуре, продуктами и наследниками которой мы все так или иначе являемся, потому что она никуда не делась.

Украина все эти 24 года своей независимости не говорит сама о себе. Она не предложила Западу своей собственной story.

Когда-то экс-президентка Латвии Вайра Вике-Фрайберга, рожденная в диаспоре на Западе, то есть тоже человек с двойной оптикой, рассказала, что когда она приехала в Латвию – а она стала первой женщиной-президенткой в ​​Восточной Европе – все западные корреспонденты на нее налетели и все они говорили: “вот вы постсоветская страна…”. Нормальная для нас самодефиниция, да? Так вот, на третьем из них она сказала: “Молодой человек, пойдите и прополощите рот. Мы не постсоветская страна. Мы страна, которая была под оккупацией и вернула себе независимость”.

За счет чего Путин выигрывает? За счет story. Это война, которая идет за то, кто продаст миру более правдивую и убедительную историю. И мы ее еще не начинали делать, мы не осознали ее необходимости.

Во всех странах тот же вопрос: что почитать? Почему вы не издали на английском языке, максимум на 60-80 страниц, чтобы мы понимали, кто вы есть? Мне говорит топ-менеджер, банкир, что больше никто не будет читать, мир информационно перегружен, я, мол, не буду специально сидеть и вникать в украинистические исследования.

Мы только вступили в эпоху действительно серьезных геополитических трансформаций, которые будут включать и Европу, и Восток, и много чего еще. И мы отнюдь не на острове. И создание своей истории – это исключительная обязанность государства. Без этого никакие реформы никогда не будут успешными. Без этого мы будем оставаться территорией, где растут елочки. И любой Путин сегодняшнего или завтрашнего дня сможет сказать, что это ненастоящая страна…

Записала Виктория Найденова, Центр информации по правам человека