Мизогиния и гомофобия идет по сценарию: в чем неочевидная опасность развлекательного шоу “Супермама”
Телевизионные шоу, демонстрирующие семейные отношения и стиль воспитания детей, получили широкую популярность среди украинских зрителей. Одно из таких шоу, “Супермама”, привлекает внимание аудитории зажигательными спорами и соревнованиями между матерями, где они оценивают друг друга, часто в жесткой и даже унизительной форме. Однако за развлекательными элементами и острыми сценарными поворотами скрываются серьезные проблемы: в выпусках программы прослеживаются мизогиния, гомофобия и стереотипы, которые способны формировать у зрителей искаженное восприятие гендерных ролей и дискриминацию тех, кто не соответствует “традиционным” представлениям о семье.
Вместе с квир-активистом Эдвардом Ризом ZMINA попыталась разобраться, каково неочевидное влияние таких программ на зрителей и почему скрытые посылы могут быть опаснее, чем кажется на первый взгляд.
Как женщины соревнуются за звание идеальной служанки патриархата
Формат шоу “Супермама” построен на еженедельных соревнованиях, где участвуют четыре мамы с совершенно разными взглядами на жизнь, семью и воспитание детей. Каждая из участниц приглашает других мам к себе домой, где они знакомятся с ее семьей, осматривают быт и узнают о принципах воспитания детей, которых она придерживается. В конце каждой недели мамы выставляют друг другу оценки – от 1 до 10 в трех категориях, охватывающих хозяйственность, самореализацию и воспитание детей.
Ведущий шоу – Дмитрий Карпачев, который наблюдает за развитием событий, в конце недели подводит итоги и добавляет свои 10 баллов к общей оценке, что часто меняет результаты и определяет победительницу. Это добавляет напряженности и непредсказуемости в соревнования, ведь окончательная победа может достаться любой из участниц независимо от мнения остальных мам.
Несмотря на ожидания зрителей, что новые сезоны шоу будут феминистическими и корректными, реальность оказывается другой. Участницы “Супермамы” во время съемок получают определенные наставления и подсказки – об этом рассказывали и сами женщины. И эти советы нередко содержат токсичные и мизогинные элементы: иногда женщины открыто критикуют стиль жизни друг друга, осуждают и стыдят за возраст и даже обзывают. Например, в одном из выпусков участницу называли содержанкой, а в другом – обвиняли одну из мам в сексе за деньги.
Кроме того, значительная часть участниц шоу “Супермама” откровенно одобряет патриархальные ценности, продвигающие ограничительные стереотипы о “женском предназначении”. Они часто утверждают, что главная роль женщины – быть идеальной женой и матерью, которая заботится о быте, удовлетворяет потребности мужа и детей, сохраняя при этом эталонный образ хозяйки и хранительницы. Один из выпусков даже имел соответствующее название: “Матриархат против патриархата”.
Такое фоновое продвижение стереотипов может формировать у зрителей представление, что жизненный путь женщины ограничивается заботой о семье и домашних обязанностях, тогда как собственные интересы и развитие подаются как второстепенные или даже ненужные.
Незавуалированная гомофобия, или Как шоу сужаются до “скрепных” стандартов
В нескольких выпусках “Супермамы” тема сексуальной ориентации стала настоящим испытанием на толерантность. В эпизоде “Даша заставила гостей есть с пола”, одна из участниц откровенно рассказала, что раньше имела отношения с женщиной, а в другом – “Мама Лена разрешила дочери-подростку побрить голову” – дочь одной из участниц поделилась, что еще не определилась, кто ей нравится – парни или девушки. Эти признания вызвали волну гомофобных шуток и замечаний от других участниц, которые постоянно подчеркивали, что это якобы противоречит “традиционным” ценностям и является “неправильным”.
Однако стоит отметить, что ведущий Дмитрий Карпачев, хотя и придерживается общего формата шоу, реагирует на подобные ситуации более корректно. Он избегает некорректных выражений, таких как “нетрадиционная ориентация”, и отмечает, что любая ориентация – гетеросексуальная, гомосексуальная или бисексуальная – является вариацией нормы. Комментарии Карпачева шоу использует как своеобразные перебивки, чтобы нейтрализовать предубеждения и дать зрителям другой, более приемлемый пример реакции на темы, связанные с сексуальной ориентацией.
Сексуальное образование также вызывает неоднозначные реакции среди участниц шоу. В редких случаях, когда кто-то из мам прилагает ощутимые усилия, чтобы научить своих детей основам полового воспитания, правильно называет половые органы и объясняет правило трусиков – принцип, по которому ребенок должен понимать, что зона под нижним бельем является частной, и посторонние не имеют права прикасаться к ней, – это часто вызывает насмешки. Другие участницы нередко считают такое поведение неприемлемым, намекая на якобы “извращенную” природу подобных уроков.
Зато ведущий Карпачев подчеркивает, что такие разговоры необходимы и полезны для детей, поскольку помогают им лучше понимать собственные границы и обеспечивают основу для здорового восприятия личных отношений в будущем.
В то же время почти в каждом выпуске шоу, где присутствуют подростки, мамы задают довольно некорректные вопросы об их интимной жизни. Участницы интересуются, был ли уже у них сексуальный опыт и научены ли они пользоваться презервативами. Это создает атмосферу, где естественное и безопасное сексуальное образование обесценивается, а некорректные или чрезмерно интимные вопросы подросткам от чужих людей якобы становятся нормой.
Нормализация груминга и отношений взрослых мужчин с девушками-подростками
В прошлом году ZMINA рассказывала об одном из выпусков, где показали историю женщины, пострадавшей от груминга – это процесс, в котором взрослый создает доверительные отношения с ребенком или подростком для дальнейшего эмоционального или сексуального насилия.
Так, героиня выпуска “Мама-артистка Таня совмещает гастрольную жизнь и воспитание детей”, рассказала, что познакомилась со своим будущим мужем Виталием, когда ей было 15 лет, а ему – 32. Она выступала в группе, где муж был продюсером.
Женщина вспоминает, что Виталий проявлял к ней внимание и дарил ценные подарки, несмотря на то, что в то время был женат и имел двух маленьких детей. Такие подарки Татьяна воспринимала как заботу о ней как о подчиненной. Поскольку у девушки не было денег на одежду, мужчина купил ей шубу.
Половые отношения у пары начались, когда Татьяне было 16 лет. В выпуске, когда она рассказывает об этом опыте, на фоне играет торжественная музыка, а также появляются кадры, где изображено сексуальное взаимодействие двух людей.
Героиня также призналась, что в детстве подвергалась домашнему насилию, поэтому мечтала побыстрее съехать из дома.
“Я была по уши влюблена в него. Мне казалось, что лучше него в жизни нет. Когда я попала на студию, мне казалось, что это просто рай. Это другая среда, и я зацепилась за этот шанс попасть в другое общество”, – сказала Татьяна.
За ужином одна из участниц шоу спросила у Виталия, чем его привлекла Татьяна в свои 15 лет и понимает ли он, что за отношения с несовершеннолетними предусмотрена уголовная ответственность. В ответ тот заявил, что собеседница якобы “все перекручивает”.
“В свою защиту могу сказать так: когда Татьяна пришла на прослушивание со своей подругой, я понял, что это и есть та женщина, с которой я могу прожить всю свою жизнь. Возраст не имеет значения”, – отметил Виталий.
На слова о том, что сексуальные отношения взрослого мужчины с 16-летней девушкой – это развращение, Виталий ответил: “Если бы все думали, как вы, то человечество вымерло бы”.
Стоит отметить, что возраст сексуального согласия определяет момент, с которого человек считается способным дать осознанное согласие на сексуальные отношения. Этот возраст варьируется в зависимости от страны, и в Украине он составляет 16 лет. Однако это не отрицает вероятности того, что отношения Татьяны и Виталия могли быть построены на основе груминга – на это также обратил внимание Карпачев.
Так в чем опасность таких шоу?
Квир-активист Эдвард Риз рассказал, что начал смотреть шоу “Супермама” уже давно. Сначала это казалось ему типичным трешовым украинским шоу, которое можно смотреть ради “забавной кринжатины”. Однако в 2022-2023 годах, когда начали выпускать новые сезоны, которые снимали накануне войны и уже во время нее, ему, как медийщику, стало интересно, какой контекст создает программа, что она показывает и как коммуницирует с большой аудиторией.
“Я был шокирован тем, что там происходит. Прежде всего тот первый сезон частично выпускали на русском языке, не переводя слова участниц, а делая субтитры. Кроме того, шоу часто нормализовало домашнее насилие, даже насилие над детьми и подростками. Например, рассказывали истории, где женщина познакомилась с первым мужчиной в 15 лет, когда ему было больше 20 или 30 лет, и порой это подавалось как романтическая, красивая история любви”, – вспоминает Риз.
Он также отметил, что обратил внимание на случаи, когда шоу романтизировало фактическую педофилию: “Я писал об этом в твиттере, где мой пост набрал 130 тысяч просмотров. В “Супермаме” под романтическую музыку демонстрировали кадры об отношениях взрослого мужчины с несовершеннолетней девушкой, что вызвало негативные реакции зрителей и зрительниц”.
Когда тема привлекла внимание, многие люди начали вспоминать о возрасте согласия, но, как говорит Риз, это не оправдывает подобной подачи отношений в шоу.
Как трансгендерный человек и квир-ЛГБТ-активист Риз также следит за освещением ЛГБТИК-тематики в шоу. По его словам, в одном из недавних выпусков дочь участницы призналась, что в детстве задумывалась над тем, что она может быть лесбиянкой, и в монтаже шоу это подали якобы как “ошибку мамы”, мол, это семейная проблема.
“Хотя хотелось бы, чтобы наше телевидение эволюционировало и соответствовало указаниям Национального совета по вопросам телевидения и радиовещания по ограничению гомофобии, трансфобии и сексизма. Но в таких шоу, как “Супермама”, это, к сожалению, не работает”, – подчеркивает квир-активист.
В то же время Эдвард также отметил, что ему импонирует в шоу то, что Карпачев все чаще советует участникам психотерапию. Однако, когда он сам дает советы как “психолог”, не имея соответствующего образования, из его уст звучит немало устаревших мыслей, например, объяснение ситуаций с насилием через треугольник Карпмана (треугольник Карпмана – модель зависимых отношений в трех ролях: жертва-спаситель-агрессор), относительно актуальности которого есть вопросы. Риз отметил, что за два года просмотра шоу не слышал от Карпачева ни одного осуждения случаев отношений между взрослыми мужчинами и несовершеннолетними девушками. Иногда такую критику высказывали участницы шоу, но часто их слова подавались в стиле “малолетка соблазнила взрослого мужчину”.
Поэтому, по словам активиста, когда шоу ненавязчиво внедряет сексизм или другие предубеждения, без явного осуждения таких взглядов, это постепенно формирует в сознании рядового зрителя ощущение нормальности, убеждение, что такие мысли и поведение не являются чем-то неправильным. Это снижает потребность противодействовать подобным высказываниям и отношению, вызывая впечатление, что в них нет ничего вредного.
Резюмируя, Эдвард Риз напомнил о концепции пирамиды ненависти, где первая ступень – это стереотипы и негативные предубеждения, которые такие передачи усиливают в сознании людей в отношении маргинализированных групп и женщин в частности. Верхний уровень этой пирамиды – убийства и геноцид, когда ксенофобские настроения переходят в действия. Он отметил, что на примере российских телесериалов и шоу заметно, как медийные образы формировали ненависть к украинцам, что впоследствии усиливалось пропагандой и в конце концов оправдывало агрессию и убийства. Так же в украинском телепространстве развиваются сексизм, гомофобия и трансфобия – поэтому постепенное накопление негативных стереотипов может приводить к угрозе уничтожения целых групп, изображаемых в подобном негативном свете.
