В срочной медицинской помощи нуждаются уже более 60 крымских политзаключенных. Как этому помочь
В прошлом году, после того как из-за неоказания медицинской помощи в российских тюрьмах умерло двое крымских политзаключенных, Центр прав человека ZMINA провел исследование этой проблемы. Вместе с партнерами из других общественных организаций мы составили список заключенных по политическим мотивам крымчан, которые критически нуждались в медицинской помощи и не получали ее. Но с тех пор количество таких политзаключенных значительно увеличилось, и на сегодня в этом перечне уже 67 человек.
Это касается граждан Украины, которые находятся в незаконном заключении по сфабрикованным уголовным делам на территории Крымского полуострова, и тех, кого незаконно депортировали на территорию России для отбывания наказания.
Основной проблемой, с которой политзаключенные сталкиваются за решеткой, является то, что им систематически отказывают в оказании медицинской помощи, в частности людям с инвалидностью, пожилым людям, тем, кто имеет хронические заболевания или подвергся пыткам и приобрел серьезные заболевания вследствие ненадлежащих условий содержания. Каждый человек так или иначе болеет, что в обычной жизни, что в заключении. Однако в заключении это происходит гораздо чаще, течение болезней тяжелее, а риск получить новые сопутствующие болезни значительно выше. Из-за ужасных условий содержания – холод и влажность, антисанитария и грибок в камерах, плохое питание, отсутствие лекарств – вылечиться полностью почти невозможно. Исследование показало, что в целом пенитенциарная система РФ не способна обеспечить надлежащее медицинское обеспечение и услуги или вообще намеренно игнорирует эту потребность в случае украинских политзаключенных.
Тогда наша организация вместе с партнерами составила Список Гафарова-Ширинга, в котором мы выделили 21 политического заключенного, в отношении которого есть подтвержденные факты неоказания медицинской помощи. Однако в общем перечне исследованных кейсов политически мотивированных преследований, людей, которые на тот момент нуждались в медпомощи, было 45. Неоказание медицинской помощи касается не только ситуаций, когда руководство пенитенциарного учреждения отказывается принимать заявления политических заключенных о потребности в медицинском осмотре или лечении, то есть когда их просьбы о вызове врача или о перевозке в больницу игнорируются или отклоняются официально. Это также и доступ к лекарствам, которые передают родственники или адвокаты. Ведь работники учреждений часто требуют дополнительные документы на лекарства или сертификаты качества, которые иногда предоставить невозможно. Кроме того, были известны случаи, когда во время этапирования из одного места отбывания наказания в другое у политзаключенных изымали и не возвращали обратно лекарства или медицинские средства, такие как тонометр, пульсоксиметр, бандаж или очки, что создавало дополнительные трудности для тех, кто нуждается в постоянном медицинском мониторинге и лечении.
В настоящее время ZMINA продолжает отслеживать ситуацию с политическими заключенными, в частности теми, у кого есть серьезные проблемы со здоровьем. С одной стороны, благодаря общественной огласке, работе адвокатов и усилиям родственников ситуация с некоторыми политическими заключенными несколько улучшилась: им начали разрешать получать лекарства, а также провели определенные медицинские обследования для подтверждения диагнозов, чтобы они могли получить надлежащее лечение.
Но, с другой стороны, мы видим, что общая картина ухудшилась: количество тех, кто нуждается в медпомощи, увеличилось, некоторые политзаключенные находятся в критической ситуации. Это касается таких политзаключенных, как Тофик Абдулгазиев, Ирина Данилович, Александр Сизиков и Амет Сулейманов. Только за последний месяц перечень больных крымских политзаключенных пополнился двумя именами – Руслан Адбурахманов и Рустем Гугурик, а всего в перечне на сегодня уже 67 человек, то есть на 22 человека больше, чем в прошлогоднем списке. Это крайне негативная динамика, о которой мы говорим как с украинскими госорганами, так и с международным сообществом.
Согласно российскому законодательству, существует перечень заболеваний, по которым человек не должен отбывать наказание, как это было в начале в деле Амета Сулейманова или Александра Сизикова. Оба эти политзаключенные имеют инвалидность, из-за чего некоторое время они находились под домашним арестом. Однако часто на очередных этапах судебных слушаний прокуроры используют ложные показания и аргументы в пользу стороны обвинения, а также предоставляют суду врачебные заключения заангажированных экспертов. Обычно в делах граждан Украины российские суды становятся на сторону обвинения, а не на сторону защиты, даже если судья своими собственными глазами видит, в каком состоянии доставили политзаключенного в здание суда. Поэтому, к сожалению, политических заключенных, которые должны быть освобождены от отбывания наказания, продолжают удерживать под стражей.
Так работает система несправедливого судебного процесса России, которая пытается как можно дольше изолировать людей, которые не согласны с оккупационными властями, независимо от их состояния здоровья, наличия инвалидности, возраста или даже того, действительно ли есть доказательства их причастности к якобы совершенному преступлению. Очевидно, что уголовные дела против активной части населения оккупированных территорий являются сфабрикованными и суды проходят в абсолютно абсурдных условиях, с привлечением анонимных свидетелей и врачей, которые с помощью “экспертных заключений” опровергают наличие настоящих диагнозов у политических заключенных. Судьи других инстанций, зная, что политический заключенный действительно имеет серьезные проблемы со здоровьем и, согласно российскому законодательству, не должен отбывать наказание, не решаются изменить ранее принятое решение о сроках и условиях отбывания наказания в СИЗО, колониях или тюрьмах на очень длительные сроки – от 7 до 20 лет.
Из обновленного списка политзаключенных, которым необходима медицинская помощь, за все это время мы смогли вычеркнуть только одного человека – это недавно возвращенный в Украину Нариман Джелял. Поэтому сейчас единственный способ помочь ситуации с политзаключенными, состояние которых уже почти критическое, – это вернуть их домой, на что их семьи и правозащитное сообщество возлагают большие надежды.
Виктория Нестеренко, менеджер проектов Центра прав человека ZMINA
