“Пару человек похоронили в садике, а других вывозили на пищевкусовую фабрику”: подробности оккупации Высокополья

Фото: фейсбук-страница Высокопольской громады

Как рассказывает Анна Шостак-Кучмяк, 13 марта по Высокополью ударили “Градами”. Разрушили детский сад и более десяти домов. Тогда в селе погиб мужчина по имени Владимир. Ему оторвало ногу, а полученные травмы были несовместимы с жизнью. Он был первым погибшим среди гражданских. Позже в Высокополье умерли еще трое гражданских пенсионеров, переживших Вторую мировую войну.

Когда село оказалось под оккупацией, глава громады пошла договариваться с российскими военными, чтобы похоронить погибших, в том числе бойцов ВСУ. Командир оккупационной армии ответил: «Ждите. Мы будем меняться. Ваших 200-х – на наших 200-х. Таков закон войны».

Прошло несколько дней, но обмен телами не состоялся. Глава ОТГ пошла к российскому командиру снова, но разрешения на погребение на кладбище не добилась. Людей похоронили в больничном парке, у здания морга.

Как отмечает Шостак-Кучмяк, многие солдаты оккупационных войск говорили российским суржиком и кичились, что имеют такой же паспорт, как и жители Херсонской области. Женщина предполагает, что это “деэнеровцы”. Но были и россияне: женщина отличала их по качеству обмундирования – у них была более ухоженная форма, более качественная обувь, разнообразное оружие и техника, средства защиты.

Командовал так называемыми “деэнеровцами” командир батальона с позывным Броня — мужчина до 30 лет, который все время ходил в бандане и имел много татуировок. Одна из них в виде надписи “За родной Донбасс”. Других двух, которые также занимали руководящие должности в своем подразделении, звали Черепаха и Восток.

Как только россияне вошли в Высокопольскую громаду, сразу начали угонять у людей легковые и грузовые автомобили, рисовать на них буквы Z. Захватчики требовали от председателя громады показать им дома атошников и угрожали, что у них есть списки украинских военных.

Лично Анна Шостак-Кучмяк видела другой список. В нем были все предприниматели громады, то есть люди, теоретически имевшие деньги. По нему российские военные ходили по домам и грабили людей.

Как только оккупационные войска зашли в Высокополье и другие села громады, там начали исчезать люди. Однажды глава громады услышала от местных, что россияне убивают людей, а тела прячут в подвал одного из жилых домов. Там жил одинокий пенсионер Федор, а неподалеку был блокпост оккупационных войск.

“Я подхожу к этому Федору, спрашиваю: “Это правда, что у вас в подвале мертвые гражданские лежат?” Он побледнел, затрясся. Говорит: “Я боюсь, не буду говорить”. Прошу его: “Скажите одно слово – да или нет”. Он говорит: “Да”. А потом у него вырывается: мол, пару человек похоронили в садике. А других вывозили на пищевкусовую фабрику, от которой там уже ничего не осталось. И в шурф сбрасывали”, – говорит женщина.

Глава ОТГ уговаривала мужчину перейти в другой дом, к родственникам или уехать из громады, подчеркивая, что он является свидетелем и его могут так же убить, как и других гражданских. В конце концов так и произошло. Федора похоронили соседи.

В других селах громады, говорит Анна Шостак-Кучмяк, тоже исчезают люди. Ей известно об одном из главных мест содержания людей в Нововознесеновке – там заложников держат в школе.

В громаде не осталось ни одного населенного пункта, где бы не исчез хотя бы один человек. Местные из Высокополья сообщают главе ОТГ, что возле местного дома культуры сделали большую братскую могилу, где похоронили более 20 человек, столько же — пропали без вести.

Напомним, что после деоккупации Высокополья там уже задокументировали случаи применения пыток, жестокого обращения с гражданскими лицами, уничтожения имущества и возможные случаи сексуального насилия.